Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

— Да, — говорит он, — мы признаем, что попытка наша безуспешна. Нам не удалось пройти к Зимнему дворцу. Всякая попытка войти на площадь встречается обстрелом с площади от памятника-колонны, несмотря на то, что мы давали всяческие знаки белыми платками о желании переговоров и посредничества во имя мира…

Садимся снова в автомобиль и приезжаем к Городской думе… Я вошел в помещение Думы вместе с неудачливыми делегатами, на которых набросилась толпа думцев, без конца, но без всякого толку в этот вечер и ночь заседавших и обсуждавших положение в Петрограде.

Кое-кто из них встречался мне раньше, и теперь в общем гуле я еле разбирал знакомые голоса с какими-то не то восклицаниями, не то проклятиями. Глазами, полными ненависти, они провожали меня, проходившего мимо них к телефону. Мне нужны были только одна-две минуты, чтобы сообщить дежурному Военно-революционного комитета (кажется, это был тов. Скрыпник) о моей поездке с неудачливыми «посредниками» [3045] Молотов В. М. Частичка отчета в Октябрьские дни // Правда. 1924. 7 ноября. .

После того как Молотов покинул Думу, а Шрейдер поведал печальную историю своей миссии, на трибуне появилась графиня Софья Владимировна Панина:

— Если гласные не могут подойти к Зимнему дворцу, то они могут стать перед орудиями, стреляющими в Зимний дворец, и категорически заявить, что только через их головы большевики могут расстреливать Временное правительство!

Речь Паниной вновь подняла боевой настрой, и члены Думы двинулись было на улицу. Но тут новая весть: в Думу направляется в полном составе Исполком Совета крестьянских депутатов для совместного заседания. Опять вернулись в зал. Пока ждали крестьянских депутатов, принесли неизвестно как доставленную из Зимнего «посмертную» записку министра земледелия Маслова: если ему суждено умереть, то он умрет «с проклятием по адресу демократии, которая послала его во Временное правительство, настаивала на этом и теперь оставляет его без защиты». Снова заговорили о необходимости идти умирать вместе с правительством [3046] Речь. 1917. 26 октября. № 252. .

После первоначального решения на этот счет прошло уже полтора часа. Звонили по телефону в партийные организации, в Исполнительный комитет Совета крестьянских депутатов, созывая людей идти на Дворцовую площадь. «Возвышенная, граничащая с героическим экстазом атмосфера постепенно рассеивалась. Настроение спадало. И когда уже пошли, не было ни подъема, ни вдохновения. Шли, по словам Зензинова, стройными рядами и с пением «Марсельезы»… Двигалась очень нестройная толпа — к думской процессии присоединилась и публика» [3047] Мельгунов С. П. Как большевики захватили власть. С. 193. .

Участвовавший в процессии Станкевич подтверждал: «Вышли — много, быть может, несколько сот человек. Выстроились шеренгами и двинулись по Невскому проспекту. Вдруг голова шествия остановилась: дорогу преградил большевистский патруль. Начались долгие переговоры. Приехал грузовик, наполненный матросами, молодыми, разудалыми, но теперь какими-то странно задумчивыми парнями. Общественные деятели окружили грузовик и стали доказывать ему, что это неотъемлемое право каждого гражданина быть со своим правительством в такие минуты. Матросы не отвечают и даже смотрят куда-то в сторону или, вернее, вверх, прямо перед собой, с платформы грузовика» [3048] Станкевич В. Б. Воспоминания. 1914–1919. С. 143. .

Застали эту процессию и вездесущие американские журналисты: «Поперек широкой улицы стояли человек двадцать матросов и преграждали путь толпе людей, стремящейся пройти к Зимнему…

— Пропустите нас! Мы идем умирать, — упрашивали они матросов.

— Ступайте домой и примите яд, — послышался ответ. — А здесь ничего не выйдет. У нас приказ Военно-революционного комитета не пропускать вас. Умирать здесь не разрешается.

Посовещавшись, они обратились к матросам с более практическим вопросом:

— А что будет, если мы вдруг попробуем прорваться?

— Что ж, — ответил один матрос, — придется вас немного поколотить, но убивать мы вас все равно не будем, ни одного человека не убьем.

Тогда к толпе обратился министр снабжения Прокопович, который должен был находиться в Зимнем дворце…

— Товарищи! — дрожащим голосом воскликнул он. — Давайте вернемся. Откажемся умирать от руки стрелочников!» [3049] Вильямс А. Р. Путешествие в революцию. С. 95–96.

С гордым видом представители общественности зашагали назад.