Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

Вокруг Зимнего дворца тихо, охрана в боевой готовности. В том числе и Бочарникова: «Добровольцы сидят, обхватив винтовки, готовые по первому приказу вступить в бой. Я несколько раз приникала к стеклу, силясь что-нибудь рассмотреть. Не заметно никакого движения. Поручик предупредил: «После приказа открывать огонь накладывайте на стекла что-нибудь мягкое и выдавливайте!» [2832] Октябрь. История одной революции. С. 394.

Керенский в штабе. В Зимнем дворце под председательством Коновалова шло заседание правительства. «Начинается оно спокойно, пожалуй, даже слишком спокойно, с текущих дел и утверждения каких-то статей аграрного законопроекта. Дело близится к полуночи. По «конституции» должны удалиться присутствующие товарищи министров — начинается закрытое заседание под председательством уже самого Керенского. Председатель был «нервен, возбужден, вскакивал с председательского кресла, прохаживался по залу». Министр Смирнов утверждал, что «многие из нас были охвачены тревогой за ближайшее будущее» [2833] Мельгунов С. П. Как большевики захватили власть. С. 152. .

Поздно ночью объявляются социалистические лидеры — Авксентьев, Гоц, Дан и Скобелев. Рассказывал Керенский: «В моем кабинете, в перерыве заседания Временного правительства, происходит между мною и делегацией от социалистических групп Совета республики достаточно бурное объяснение по поводу принятой, наконец, левым большинством Совета резолюции по поводу восстания, которой я требовал утром. Резолюция эта, уже никому тогда не нужная, бесконечно длинная, запутанная, обыкновенным смертным мало понятная, в существе своем, вместо доверия и поддержки правительству, если прямо и не отказывала ему в этом, то, во всяком случае, совершенно недвусмысленно отделяла левое большинство Совета Республики от правительства и его борьбы. Возмущенный, я заявил, что после такой резолюции правительство завтра же утром подает в отставку, что авторы этой резолюции и голосовавшие за нее должны взять на себя всю ответственность за события, хотя, по-видимому, они о них имеют очень мало представления. На эту мою взволнованную филиппику спокойно и рассудительно ответил Дан. Дан заявил мне, что они осведомлены гораздо лучше меня и что я преувеличиваю события под влиянием сообщений моего «реакционного штаба». Затем он сообщил, что неприятная «для самолюбия правительства» резолюция большинства Совета Республики чрезвычайно полезна и существенна для «перелома настроения в массах»; что эффект ее «уже сказывается» и что теперь влияние большевистской пропаганды будет «быстро падать». С другой стороны, по его словам, сами большевики в переговорах с лидерами советского большинства изъявили готовность «подчиниться воле большинства советов», что они готовы «завтра же» предпринять все меры, чтобы потушить восстание, «вспыхнувшее помимо их желания, без их санкции» [2834] Керенский А. Ф. Гатчина. С. 171–172. .

Пресса и другие участники встречи давали немного иную версию событий. Слово Дану: «Беседа происходила не в его кабинете и не в перерыве заседания Временного правительства. Временное правительство заседало, когда мы прибыли в Зимний дворец, — если не ошибаюсь, — в Малахитовой зале. По нашему требованию дежурный чиновник вызвал Керенского, который — с явным неудовольствием и неохотой — и вышел к нам в комнату, соседнюю с залой заседания, — сколько помнится, одну из комнат так называемой половины бывшей императрицы. Беседа, действительно, началась с того, что мы сообщили Керенскому текст принятой Советом Республики резолюции, и он, действительно, отвечал на нее «взволнованной филиппикой». Я не помню, чтобы А. Ф. Керенский говорил, что «после такой резолюции правительство завтра же подаст в отставку»… Важно же то, что в передаче А. Ф. Керенского весь основной смысл беседы искажен до неузнаваемости [2835] Дан Ф. И. К истории последних дней Временного правительства. С. 128–129, 131 .

В изложении «Речи» Авксентьев был ошеломлен резкой реакцией Керенского и утверждал, что резолюция вовсе не является выражением недоверия правительству:

— Наоборот, лидеры всех фракций, голосовавших за эту резолюцию, подчеркивают, что остаются на прежней своей позиции, и выражают полную готовность поддерживать правительство. Включением в формулу вопросов о земле и мире фракции хотели лишь вырвать у большевиков тот козырь, что Временному правительству чужды жизненные интересы народа [2836] Речь. 1917. 25 октября. № 251. .