Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

На следующий день Палеолог пригласил на завтрак с Тома своих английского и итальянского коллег. «Карлотти заявляет, что вполне присоединяется к моему мнению, когда я утверждаю, что мы должны поддерживать Милюкова против Керенского и что было бы важной ошибкой не противопоставить Совету политического и морального авторитета союзных правительств…

Поддерживаемый Бьюкененом Тома категорически высказывается за Керенского:

— Вся сила русской демократии в ее революционном порыве. Керенский один способен создать с Советом правительство, достойное доверия» [1251] Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М. — Пг., 1923. С. 433–437. .

В то время на заседание Временного правительства пришли члены Контактной группы из Совета вместе с вернувшимся в страну Черновым, который и поставил вопрос о том, чтобы содержание правительственной декларации от 27 марта — ввиду ее особой значимости — было доведено до сведения союзных правительств специальной нотой российского МИДа [1252] Суханов Н. Записки о революции. Т. 2. Берлин-СПб. — М., 1922. С. 79–80. . Церетели подтверждал, что Чернов, «делясь своими наблюдениями над эволюцией общественного мнения в западных странах, указывал, что заявление правительства революционной России об отказе от старых, империалистических целей будет встречено там с сочувствием и поставит там в порядок дня в самой благоприятной для нас форме вопрос о пересмотре общесоюзнических целей войны. После Чернова взяли слово Скобелев и я, чтобы поддержать это предложение», однако «закончил заявлением, что не отказывается от посылки ноты и сделает это в ближайшем будущем» [1253] Церетели И. Кризис власти. Воспоминания лидера меньшевиков, депутата II Государственной думы. 1917–1918. М., 2007. С. 16–17. .

А 12 апреля Тома, не поставив в известность посла, пополудни встретился с Керенским. Встреча «братьев» прошла в теплой и дружеской обстановке. Керенский не скрывал теплых воспоминаний о том, как он впервые увидел «бородатого светловолосого коренастого француза с воодушевленным взглядом, сверкавшим из-за золоченой оправы очков, с искренней и одновременно хитрой улыбкой, исключительно напоминавшего русского интеллигента, своими усилиями выбившегося в какой-нибудь Костроме из мужицкой среды… Тома — по-моему, единственный из всех бывавших в России в 1917 году иностранцев — по велению своего сердца относился к русской революции, к русскому духу, к нашим несчастьям» [1254] Керенский А. Ф. Русская революция 1917. С. 317. .

Речь шла о целях войны. Тома рассказал Палеологу: «Керенский энергично настаивал на необходимости приступить к такому пересмотру, согласно постановлению Совета; он полагает, что союзные правительства потеряют всякий кредит в глазах русской демократии, если они не откажутся открыто от своей программы аннексий и контрибуций.

— Признаюсь, — говорит мне Альбер Тома, — что на меня произвели сильное впечатление сила его аргументов и пыл, с каким он их защищал…

Тома заключил:

— Мы будем вынуждены выбросить балласт» [1255] Палеолог М. Царская Россия накануне революции. С. 437–438. .

Полагаю, это замечание означало, что в тот день от лица французского правительства он дал добро на задуманное группой Керенского переформатирование правительства российского. В первую очередь предстояло избавиться от Милюкова. «Тома играл двусмысленную роль и отзывался о Милюкове пренебрежительно и враждебно… Фактически, конечно, этот уход был делом рук социалистов, которым в данном случае помог Альбер Тома» [1256] Набоков В. Д. Временное правительство. С. 68, 66. , — уверен Набоков. Милюков почувствовал угрозу. Утром 13 апреля он меланхолически замечал Палеологу:

«— А ваши социалисты не облегчают моей задачи.

Затем он рассказывает, что Керенский в Совете хвастается, что обратил их в свою веру, даже Альбера Тома, и что уже считает себя единственным хозяином внешней политики» [1257] Палеолог М. Царская Россия накануне революции. С. 438–439. .

Милюков таким образом описывал интригу Керенского, говоря о себе в третьем лице: «Чтобы форсировать положение, Керенским пущено было в печать сообщение, что «Временное правительство подготовляет ноту, в которой оно обратится в ближайшие дни к союзным державам. В этой ноте Временное правительство более подробно разовьет свой взгляд на задачи и цели нынешней войны, в соответствии с обнародованной уже Временным правительством декларации по этому вопросу» [1258] Милюков П. Н. История второй русской революции. С. 81. .