Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

Высшее командование 12 (25) марта ответило в Берн: «Против транзита русских революционеров в специальном поезде с надежным эскортом оно не возражает». 13 (26) марта помощник статс-секретаря Буше инструктировал Ромберга: «Спецпоезд будет иметь военное сопровождение. Передача произойдет на пограничной станции Готмадинген или Линдау ответственным сотрудником консульства. Немедленно вышлите информацию о дате поездки и список имен. Информация должна быть здесь за четыре дня до пересечения границы. Генеральный штаб, скорее всего, не будет возражать против отдельных личностей. В любом случае обратный поезд в Швейцарию гарантирован» [1164] Тайна Октябрьского переворота. Ленин и немецко-большевистский заговор. С. 303, 304. .

Русские эмигранты еще не в курсе, что их судьба уже решается в Берлине. Мартов 15 (28) марта писал жене: «А сегодня в «Temps» телеграмма из Петербурга: «Банкиры передали Керенскому 5 миллионов франков, собранные ими для организации переезда эмигрантов. Начинаю думать, что не утопия моя идея: зафрахтовать пароход и из Англии быть доставленным под конвоем русского миноносца, что более или менее гарантирует от нападения. Обсуждаются и другие, более фантастические планы. Сейчас я займусь практическим выяснением». Не потребовалось много времени, чтобы выяснить, что английский маршрут закрыт. Ленин обращается к доверенному лицу в Стокгольме Ганецкому (член ЦК РСДРП еще с Лондонского съезда) с просьбой найти ему и Зиновьеву паспорта глухонемых шведов, и тот берется за дело с помощью ближайшего сподвижника Парвуса и германского разведчика Георга Скларца.

Но вот новая вводная, о которой Мартов сообщает 17 (30) марта: «Из России ничего не приходит: теперь ясно, что милюковская банда, дав полную свободу внутри, снаружи установила «кордон» хуже прежнего. Это злит чрезвычайно, тем более что сулит большие затруднения с поездкой в Россию. Уже есть вести, что англичане «фильтруют», пропуская одних соц. патриотов… Мы решили, напротив, все усилия направить на то, чтобы добиться соглашения о пропуске нас через Германию в обмен на немецких гражданских пленных. И, представь, при первых же неофициальных справках (через швейцарского министра) получился ответ, что Германия пропустит всех без разбора…

Вчера у меня с Лениным и др. состоялось об этом совещание. Ленин категорически заявил: надо сейчас же принять и ехать, а если завести в Питере канитель об обмене, Милюков сорвет все предприятие. Мы ответили самым решительным образом, что это невозможно: приехать в Россию в качестве подарка, подброшенного Германией русской революции — значит, ходить перед народом с «парвусовским ореолом». Пока наш натиск, кажется, подействовал, хоть и с неудовольствием, Ленин согласился ждать переговоров после того, как мы предложили, что если на наши обращения через Керенского и т. д. с этим предложением не получится ответа или будут оттяжки, то мы сможем опубликовать заявление, что, ввиду явного противодействия и ввиду помех со стороны англичан, мы просто пользуемся возможностью проезда через Германию… Лично большевики стали весьма любезны. И мы теперь с Зиновьевым и Лениным возобновили личные отношения» [1165] 1917: Частные свидетельства о революции в письмах Луначарского и Мартова. М., 2005. С. 143, 145–146. .

В тот же день Ленин получил телеграмму от Ганецкого. В Стокгольм из Петрограда прибыла партийный курьер М. И. Стецкевич, которая привезла не только почту, но и послание от Русского бюро ЦК с требованием немедленного приезда Ленина в Россию, поскольку «нашим недостает руководства» и «каждый упущенный час ставит все на карту» [1166] Логинов В. Т. Ленин в 1917 году. На грани возможного. М., 2016. С. 58. . Вечером 18 (31) марта Ленина разыскивает швейцарский социал-демократ Пауль Леви: ему только что позвонил Ромберг и сообщил о решении германского правительства разрешить проезд через Германию. Ленин и Зиновьев подписывают постановление Заграничной коллегии ЦК РСДРП, где говорится, что «предложение немедленного отъезда нами принято, и что все, желающие сопровождать нас в нашем путешествии, должны записаться» [1167] Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 31. С. 83–84. . Предложение адресовано всем русским эмигрантам.

В рабочем клубе «Айнтрахт» 20 марта (2 апреля) прошло собрание представителей эмигрантских центров — меньшевиков, эсеров, групп «Начало», «Вперед» и Польской партии социалистов. После выступления Ленина, рассказавшего о решении Заграничной коллегии ЦК, начался гвалт. Решение не поддерживают, признают политической ошибкой, предлагают добиться предварительного согласия либо Милюкова, либо Совета.