Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

И в том, что бизнесу так и не удалось отстранить государственные военные предприятия от оборонных заказов или кардинально сократить их строительство. Пребывание Гучкова, готового отстаивать интересы крупного частного бизнеса, на посту военного министра было довольно кратким, а новый министр — Керенский — и сам не был предпринимателем, и имел с деловыми кругами сложные отношения. Временное правительство в значительной своей части рассматривало предпринимателей как представителей враждебного лагеря.

Керенский в мемуарах писал о них в контексте реакционных заговоров и корниловского мятежа: «Наиболее видными участниками движения от финансовых кругов были А. И. Путилов и А.И. Вышеградский. В апреле 1917 года Путилов основал «Общество содействия возрождению России», в которое немедленно вошли директора всех банков и крупнейших страховых компаний. Когда в конце апреля Гучков вышел из кабинета, его пригласили занять пост председателя общества. Официальной целью общества был сбор средств в поддержку «умеренных» кандидатов на выборах в Учредительное собрание, с тем чтобы «противодействовать социалистическому влиянию на фронте и по всей стране». В действительности же, как признали позднее и Путилов, и Гучков, собранные ими на эти цели 4 миллиона рублей было решено передать генералу Корнилову, который только что был назначен командующим 8-й армией Юго-Западного фронта» [866] Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары. М., 1993. С. 251. .

Действительно, в мае Гучков возглавил общественную организацию, куда, кроме Путилова и Вышеславского, вошли также другие крупнейшие российские олигархи — Николай Николаевич Кутлер, Борис Абрамович Каменка, Алексей Петрович Мещерский. Гучков подтверждал: действительно, ставилась цель сбора средств, на которые печаталась литература, рассылались агитаторы, раздавались подарки для солдат от имени Верховного главнокомандующего (сначала Брусилова, а затем и Корнилова), «чтобы поднять среди них его популярность» [867] Сенин А. С. Александр Иванович Гучков. М., 1996. С. 128. .

Еще одной ключевой фигурой движения Керенский называл В. С. Завойко. «В прошлом уездный предводитель дворянства, а также финансист, Завойко был тесно связан с крупным нефтяным магнатом Лианозовым. Учитывая все эти данные биографии Завойко, весьма необычно выглядит решение генерала Корнилова взять с собой на фронт этого немолодого финансиста на скромную должность, не дающую даже права на офицерское звание. Сам же Корнилов всегда утверждал, что на его решение в огромной степени повлияли литературные способности Завойко… Следует отметить, что Завойко приходился племянником жене Путилова» [868] Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары. М., 1993. С. 251. . О Завойко у нас еще будет повод поговорить.

Пока же надо подчеркнуть, что отношения между правительством и предпринимателями довольно быстро напряглись до предела. На открытии II Всероссийского торгово-промышленного съезда Рябушинский скажет: «Мы знаем, что естественное развитие жизни пойдет своим чередом, и, к сожалению, оно жестоко покарает тех, которые нарушают экономические законы… Но, к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа, членов разных комитетов Советов, чтобы они опомнились» [869] Цит. по: Петров Ю. А. Буржуазия и революция в России. С. 77. . Думаю, он не раз еще пожалеет об этих словах. Обещание «костлявой руки голода» большевики не забудут.

Писатель Наживин, человек весьма левых взглядов, и тот замечал: «Я знаю, что часто капиталист, промышленник берет за свой труд чересчур дорого, что в этой области много злоупотреблений, но, глядя на «деятельность» «революционной демократии», этой страшной по своей бездарности и невежеству саранчи, в непомерном количестве примазавшейся к торговле и промышленности и все пожравшей, все разрушившей, все, как мухи, «засидевшей», я убедился, что нарушение сложного и необычайно нежного аппарата производства и обмена вызывает страшные бедствия: я понял, что нужна эта погоня человека за богатством, нужна эта свободная борьба эгоизмов, воль, страстей, этот самый могущественный фактор усовершенствования жизни, величайший стимул для возбуждения общественной деятельности и инициативы. И понял, что биржуаз — это не дармоед, который только пьет кофий да катается на автомобиле, как старались нас уверить на митингах, а это общественный работник, организатор не за страх и за совесть народного хозяйства и что стыдиться ему решительно нечего» [870] Наживин И. В. Записки о революции. С. 109–110. .