Питер Кенез - Полная история Белого движения

Осознавая ослабление своих позиций, Каледин организовал переговоры с Военно-революционным комитетом, которые прошли 28 января в Новочеркасске. Подтелков, возглавляющий каменскую делегацию, требовал неограниченной власти, ликвидации Круга и партизанских отрядов, роспуска Добровольческой армии. В ответ атаман оспорил предупреждение комитета о том, что он будет представлять Дон, но пообещал переговорить с командованием надвигающейся Красной армии и попросил революционный комитет не нападать, пока эти переговоры не закончатся. Пока Подтелков, Кривошлыков и еще четверо их товарищей дискутировали с казацкими представителями правительства Новочеркасска, пришел доклад о том, что Чернецов заставил революционный комитет убраться из Каменской, а также занял железнодорожную станцию Миллерово. Так как две стороны договорились о прекращении огня в течение переговоров, делегация Каменской сочла поступок Чернецова предательством. Каледин не был человеком, способным нарушить свое слово, и было очевидно, что Чернецов поступил так без ведома атамана, но поскольку это все же произошло, дальнейшее сотрудничество стало невозможным.

Рост враждебности к революционному комитету способствовал образованию двух фронтов: донские казаки из отряда Чернецова защищали Новочеркасск на севере от войск революционного комитета и на западе — от войск Красной армии. Несмотря на присутствие белых на обоих фронтах, численное превосходство красных было таким значительным, что их просто невозможно было остановить. Корнилов и Каледин часто обращались друг к другу за помощью, каждый считал, что ситуация на его фронте более угрожающая.

Советские войска перехватили инициативу. После победы на Украине Дон стал для большевиков следующим местом боевых действий. В начале января Антонов-Овсеенко, завоеватель Украины, начал претворять свои планы в жизнь. Сначала он хотел объединить враждебно настроенные по отношению к Каледину группировки Дона, затем встретиться с небольшим красным отрядом под командованием Петрова, находящимся немного южнее Воронежа; в конечном итоге он планировал повернуть на юг и присоединиться к 39-й пехотной дивизии, расположенной на Северном Кавказе. Эта дивизия находилась под влиянием большевиков, и Антонов-Овсеенко надеялся использовать ее в будущих сражениях. 8 января Антонов Овсеенко разделил советские войска на две группы: главные силы под командованием Сиверса повернули на юг, угрожая Ростову и Таганрогу, остальные под командованием Саблина пошли на восток, чтобы соединиться с Петровым.

Верховный главнокомандующий советскими войсками в 1918 г. Владимир Антонов-Овсеенко

Несмотря на невероятное численное превосходство Красной армии, захват Дона застопорился. Красные войска сражались без энтузиазма, а на одном фронте не сражались вовсе, как случилось в начале декабря с 39-й дивизией и 8-й казачьей дивизией. Казачий отряд в Черткове и солдаты Петрова договорились о перемирии, и ни большевики, ни казачье руководство не могли этого предотвратить. Среди красных отрядов лишь отряд Сиверса был все еще боеспособен.

Причиной возобновления фронтов можно считать образование Подтелковым Военно-революционного комитета и нарушение Чернецовым договора о перемирии. Сначала казаки Чернецова выступали блестяще. С помощью батареи Добровольческой армии Чернецову удалось избавить Военно-революционный комитет от начальников их штаба, а 31 января в Лихой он нанес серьезные удары по войскам Саблина. Но это было последней победой Чернецова. 3 февраля он был окружен, и 100 его партизан были вынуждены сдаться. В суматохе многим партизанам удалось сбежать, но сам Чернецов, с голыми руками напавший на красного командира Подтелкова, был убит.

После разгрома отряда Чернецова Саблин и Петров смогли объединиться без трудностей. Теперь у Каледина были лишь небольшие партизанские группы, и он больше не мог создать единую линию фронта. Новочеркасск остался без защиты.

Пока начальники штаба Добровольческой армии находились в Новочеркасске, командование армии действовало согласно принципам невмешательства во внутренние дела Дона. Перемещение в Ростов изменило эту позицию. В районе Ростова и Таганрога авторитет атамана был лишь формальностью, и здесь Добровольческая армия свободно избрала линию поведения, отличную от позиции Каледина. В то время как Каледин тратил все силы на то, чтобы примирить разные слои населения, Добровольческая армия решила прижать рабочие организации. Ничья политика не оказалась эффективной: рабочие и иногородние были враждебно настроены по отношению к Каледину, а Добровольческая армия не была настолько сильна, чтобы справиться с оппозицией. Отсутствие сплоченности между начальниками штаба и атаманом только усугубляли ситуацию.