Йоганн Мюллер - Асы немецкой авиации

Я встретился с Гитлером лишь однажды, и это отдельная история. Меня тогда наградили Дубовыми Листьями к моему Рыцарскому кресту (в этот момент у меня было 177 побед). Мы с Буби Хартманом крепко надрались вечером накануне и все еще были пьяны в стельку, несмотря на то, что должны были получать награды из рук самого фюрера.

Моя голова больше всего напоминала дубовую колоду – слишком много шампанского и коньяка. Мешать эти два напитка – слишком плохая идея при любых обстоятельствах. Когда в коридоре Эрих увидел фуражку Гитлера на вешалке, он нацепил ее на себя. Фуражка была слишком велика Эриху и сползла на глаза. Он пошутил, что Гитлер имеет слишком большую голову для такого маленького туловища. Мы услышали, что кто-то стоит позади нас, это оказался адъютант Гитлера от люфтваффе полковник Николаус фон Белов. Он совсем не был возмущен и лишь сказал, чтобы мы привели себя в порядок, потому что сейчас нам предстоят встреча с фюрером.

Баркгорн, который еще обер-лейтенантом 23 августа 1942 года получил Рыцарский крест за 59 побед, уже знал Гитлера, так как 1 января 1943 года получил от него Дубовые Листья за 120 побед. Я всегда думал, что он, Ралль и кое-кто еще должен получить Бриллианты, как Новотны, который имел 278 побед, и Отто Киттель, имевший 268 побед.

4 марта 1944 года я получил Дубовые Листья вместе с Хартманом и Визе, а Баркгорн получил Мечи за 250 побед. За свои 1100 вылетов он был сбит 9 раз, однажды прыгал с парашютом, дважды был ранен. Первая рана выбила его из строя на четыре месяца, а последняя приковала к земле до конца войны. Его последнюю катастрофу я видел, но об этом позднее.

Я уверен, что если бы Баркгорн не пропустил эти четыре месяца, а затем не перешел на штабную работу, лучшим асом стал бы именно он. Кстати, Эрих думал точно так же. Единственным исключением стал Марсель, который в 1942 году после полутора лет участия в военных действиях имел 158 побед. Ралль тоже выбыл из строя на полгода после катастрофы на Кавказе, что стало очень печальным днем для нас. Я думал, что он не выживет, так как вместе с Храбаком летел в качестве высотного прикрытия и мы все слышали по радио. Ралль тоже мог стать лучшим асом, если бы не сломал позвоночник. Кто знает?

Все пилоты, которых вызывали в рейхсканцелярию для получения наград, прибывали в Берлин за два дня до этого, поэтому в датах вручения наград имеются некоторые расхождения. Часто в документах отмечался день прибытия, а не день вручения награды. Все пилоты JG-52 сначала летели на самолете Ju-52, а потом уже в Германии добирались поездом.

Баркгорн хотел встретиться со своей Кристль, а Хартман рвался увидеть свою любимую Урсулу. Я должен заметить, что оказаться на земле было приятно, так как пить шампанское в Ju-52 очень трудно. Поэтому я предложил пустить бутылку вкруговую, отказавшись от стаканчиков. Эрих никогда не говорил о войне, только рапортовал по необходимости, зато был готов часами рассказывать об Урсуле.

Хартман в лицах представлял Гитлера; гримасничая, он изображал, как тот произносит речь в Нюрнберге, и изо всех сил старался стоять прямо и не падать. Я был не в лучшем состоянии, и он случайно чуть не свалил меня на пол, лишь в последний момент я успел уцепиться за стену. Баркгорн мучился черным похмельем, мне, вероятно спьяну, показалось, что у него голова раздулась, как воздушный шарик. Скорее всего, у меня просто все плыло перед глазами. Визе был трезв, так как в этот раз он не пил, у него были какие-то проблемы с желудком.

Мы едва успели слегка протрезветь, как фон Белов скомандовал «Смирно!» и в комнату вошел Гитлер. Он вручал нам награды, и я боялся уронить свою. Фюрер передал нам их в коробочках, пожал руки и поздравил каждого отдельно. Он произнес речь о том, как мы все еще держим большевистского зверя в его логове, и как западные союзники безуспешно пытаются захватить Италию, однако они слишком трусливы, чтобы форсировать Ла-Манш. Затем он начал расписывать свои планы создания противотанковых крепостей, которые позволят пехотным дивизиям отбивать атаки танков. Это был план создания великой Крепости Европа. Он предрек, что наступит день, и мы снова отбросим коммунистов на восток.

Эрих посмотрел на меня, посмотрел на свои Дубовые Листья, затем на Баркгорна, который снял свой Рыцарский крест с Дубовыми Листьями, чтобы пристегнуть к ним Мечи, а потом на меня. Визе стоял впереди нас и уже повернулся кругом, чтобы выйти. Мы последовали за ним в соседнюю комнату, чтобы перекусить. Эрих прошептал: «Неужели ты думаешь, что он верит во всю эту херню?»