Татьяна Тимофеева - «Мы жили обычной жизнью?» Семья в Берлине в 30–40-е г.г. ХХ века

См. выдержку из опроса Херцберга:

«— Кто была Ваша жена по профессии?

— Моя жена изучила немецкий и делопроизводство, потом, когда мы поженились, она должна была оставить работу, и тогда уже она всегда была дома.

— Вы хотели, чтобы она оставалась дома?

— Да, раньше была такая мода. Муж должен был быть в состоянии прокормить свою жену, мы в этом с ней были согласны, это было нормально». Humboldt-Universität zu Berlin. Institut für Europäische Ethnologie. Archiv der Landesstelle für Berlin-Brandenburgische Volkskunde. Nachlass von Wolfgang Herzberg. Lebenserzählungen der Arbeiter des VEB Berliner Glühlampenwerk (1979–1981). Bd. 2. S. 0427. Воспоминания мужчины 1910 г. рожд., беспартийного.

Reich W. Die Massenpsychologie des Faschismus. Köln-Berlin, 1971, S.66.

Brockerhoff Klaus. Auf dem Weg ins Dritte Reich. // Ein Stück Berlin, S. 47. Когда мать поделилась с сыном денежными проблемами, он принес ей собранные за год карманные деньги — 4 марки 50 пфеннингов, чем вызвал у нее слезы.

Stimmelmayr Lisa. Eine politische Katastrophe. // Ein Stück Berlin, S.101.

Lefévre Christl. Schummerstunde, Puppen und Wuhlekrebse. // Kiezgeschichten aus Köpenick und Treptow. Berlin, Kunstfabrik Köpenick. Berlin, 2000. S. 32.

Landesarchiv Berlin. E Rep. 061–19. Familiennachlass Schoepplenberg. Tagebücher der Familie Schoepplenberg. Bd. 8. 1929–35. S. 84–85.

Bruhns W. Meines Vaters Land. Geschichte einer deutschen Familie. Berlin, Ullstein, 2005. S. 21.

Требования Рейхскомиссариата социального жилищного строительства, октябрь 1941 г. Цит. по: Scholtz-Klink G. Die Frau im Dritten Reich. Eine Dokumentation. Tübingen, 1998. S. 217. Как всегда, когда дело доходит до крайностей, оно становится комичным: так, для изготовления мебели нацисты рекомендовали использовать лишь соответствующие характеру «германской души» породы дерева, прежде всего дуб, сосну, в крайнем случае клен. Липа считалась слишком мягкой, а береза — вообще «славянским материалом».

См. фотографии «типичной» и «рекомендуемой» национал-социалистами обстановки в: Weissler S. (Hrsg.) Design in Deutschland. 1933–1945. Ästhetik und Organisation des Deutschen Werkbundes im «Dritten Reich». Giessen. Anabas-Verlag. 1990. Клаус Брокерхоф так описывает обстановку комнаты отца, служащего банка: «В кабинете стояли четыре книжных шкафа, большой, заваленный бумагами письменный стол, несколько очень удобных кресел и курительный столик. Это была империя моего отца». Brockerhoff Klaus. Auf dem Weg ins Dritte Reich. // Ein Stück Berlin, S.35.

Berlin in Zahlen. S. 142.

Ibid., S.144.

Bracher K.D., Funke M., Jakobsen H-A (Hrsg.). Nationalsozialistische Diktatur 1933–1945. Eine Bilanz. Bonn, 1986, S.196. «Sechste Durchführungsbestimmung zur Verordnung über die Gewährung von Kinderbeihilfen», 31.08.1937. «Achte Durchführungsbestimmung zur Verordnung über die Gewährung von Kinderbeihilfen an kinderreiche Familien», 01.06.1938.

Ibidem. «Verordnung zur Erleichterung der Wohnungsbeschaffung für kinderreiche Familien», 20.04.1939.

См. меры по «депролетаризации производящего сословия», включенные в программную тактику НСДАП уже в 1932 г. В 1933 г. было предусмотрено строительство 400 тыс. малоквартирных домов, вместо них было в реальности построено 34 104 односемейных домов. Ibid., S.201–202.

Humboldt-Universität zu Berlin. Institut für Europäische Ethnologie. Archiv der Landesstelle für Berlin-Brandenburgische Volkskunde. Nachlass von Wolfgang Herzberg. Lebenserzählungen der Arbeiter des VEB Berliner Glühlampenwerk (1979–1981). Bd. 1. S. 0036ff. Воспоминания мужчины 1910 г. рожд., беспартийного, служащего частной фирмы. Как одно из основных достоинств своей жены он неоднократно подчеркивает ее талант экономно вести хозяйство.

Berlin in Zahlen. S. 215.

Bruhns W. Meines Vaters Land. Geschichte einer deutschen Familie. Berlin, Ullstein, 2005. S. 20–21. Дети в этой семье имели домашнего учителя, который жил вместе с ними, занимая отдельную комнату и имел привилегию завтракать вместе со всеми. При этом мать с неодобрением смотрела, как он намазывает на хлеб вместе и масло, и мармелад, разумеется дешевый.

Даже, если семья могла себе позволить мясной стол чаще, чем по воскресеньям, хозяйка этого обычно не делала, исходя из протестантских и местных традиций. «Мясо для детей среди недели означало баловство, кроме того это было бы „не по-прусски“». Bruhns W. Meines Vaters Land. Geschichte einer deutschen Familie. Berlin, Ullstein, 2005. S. 22–23. «В основном мясо ели только по воскресеньям». Edith Reglin. Über die guten, alten Zeiten… // Kiezgeschichten aus Köpenick und Treptow. Berlin, Kunstfabrik Köpenick. Berlin, 2000. S. 41.

Abelshauser W., Faust A., Petzina D. (Hg.) Deutsche Sozialgeschichte. 1914–1945. München, 1985. S. 352.

Either H.-J. Hitlers Deutsche: das Ende eines Tabus. Gernsbach, 1990. S. 263.

Berlin in Zahlen. S. 210.

Berlin in Zahlen. S. 212–215. В таблице на 4 страницах даны розничные цены на разные сорта охлажденной и мороженой говядины, телятины, баранины, свинины, ветчины, сала и жиров, колбас, рыбы, молока, хлеба, макарон и т. п. Показатели даны за 1925, 1930, 1935, 1938 и 1942 гг.