Вольфганг Акунов - Белая гвардия Фридриха Эберта

Из Омска Верховный Правитель России адмирал А. В. Колчак поручил командование Северо-западным фронтом генералу от инфантерии Николаю Николаевичу Юденичу.

Выдвижение столь авторитетной фигуры, как Юденич, несло огромное политическое значение.

В военном смысле оно тоже было верным: в то время как генерал Родзянко предполагал развитие наступления по линии Псков-Новгород; генерал Юденич отдал предпочтение более важной стратегически линии Ямбург-Петроград.

Это привело бы:

1. К облегчению положения Северной Белой армии генерала Е. К. Миллера, удерживавшей выход во внешний мир через Архангельск;

2. При успехе наступления — к захвату нового выхода во внешний мир через Петроград;

3. При большой удаче — к освобождению от большевиков всего Севера, что в конечном итоге неизбежно привело бы к крушению власти большевиков на территории всей России и быстрому восстановлению законной власти.

Петроград был прежде всего нравственной целью, а именно нравственные победы решают исход войны.

«Взятие Петрограда явится, несомненно, громадным психическим ударом, ударом набатного колокола, который встряхнет замученное большевиками, изнуренное большевизмом, павшее на колени в какой-то болезненной покорности и апатии, но еще могучее народное тело…» — так видели положение дел в штабе генерала Николая Юденича.

Белая Северо-западная армия (СЗА) в 1919 году базировалась в Финляндии и Эстонии. Но у нее была своя ахиллесова пята.

Ею оказалась проблема признания независимости Финляндии, Польши, Эстонии. Здесь важно понять позицию адмирала Александра Васильевича Колчака, как Верховного Правителя военного времени.

Адмирал Колчак не считал себя ни в коей мере уполномоченным решать вопросы подобного рода (в отличие от большевиков, всегда готовых ради власти раздавать земли Российской империи).

Не диктатор, не русский Бонапарт: адмирал Колчак сам устанавливал ограничение своей власти единственной задачей — военной.

Той же позиции придерживался в роли главнокомандующего Северо-Западным фронтом генерал Юденич.

Применительно к Эстонии это сыграло роль, совершенно фатальную для России.

Осеннее наступление Белой Северо-Западной армии (СЗА) на Петроград в 1919 году стало совершенной неожиданностью для большевиков и развивалось более чем успешно.

Стремительность, с которой Белая СЗА прошла от Ревеля до Гатчины, была головокружительной.

Большевики бегут, почти не сражаясь, идёт массовая сдача в плен. Такого быстрого краха Красной Армии не ожидал никто и прежде всего сами белогвардейцы!

Невероятный успех понятен, если учесть то, что в Красной Армии процветает дезертирство.

За один только 1919 год во всей Советской республике было 1 761 104 дезертира! И это — только задержанные и добровольно явившиеся назад!

А ведь ещё многие, так и не вернулись, и перешли к белым, либо ушли в леса и стали «зелёными».

Сколько всего русских людей воевать за большевиков не хотело, наверное, точно не скажет никто.

Но вывод напрашивается сам собой: в 1919-м году Красная армия — это не армия, а балаган!

Вот это «воинство» и начало невероятно быстро откатываться под ударами крохотной белой армии.

Красноармейцы не просто в массовом порядке сдаются в плен, а переходят на сторону противника!

Формирование новых частей в Северо-Западной армии идёт за счет красных.

Чтобы Белые взяли Петроград, эстонцам и Антанте надо было лишь немного поддержать Белых активностью на фронте и поставками вооружений.

Но такое развитие событий не устраивало не только эстонцев, но и «союзников» белых по Антанте, которые начали «принимать меры», чтобы не допустить Победы Северо-Западной армии и падения Петрограда.

Выдающийся русский писатель Александр Иванович Куприн тоже служил в рядах Северо-Западной армии. В своей пронзительной повести «Купол святого Исаакия Далматского» он даёт ужасающую картину британской «помощи»:

«Англичане обещали оружие.

Снаряды, обмундирование и продовольствие.

Лучше бы они ничего не обещали!

Ружья, присланные ими, выдерживали не более трёх выстрелов, после четвёртого патрон так крепко заклинивался в дуле, что вытащить его можно было только в мастерской».

Куприн горько констатирует: «Англичане присылали аэропланы, но к ним прикладывали неподходящие пропеллеры; пулемёты — и к ним несоответствующие ленты; орудия — и к ним не разрывающиеся шрапнели и гранаты».