Владимир Захаров - Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского

Существуют и другие точки зрения. Так, по одной из версий Павел был посвящен келейно Паниным или Елагиным в 1776 г.; указывают, что его посвящал принц Генрих прусский в Петербурге в том же году. По третьей версии в 1777 г. Павла якобы посвящал шведский король Густав III в ложе «Аполлон». Еще одной датой указывают 1782 год — период заграничной поездки Павла [348]. Существует указание на то, что Павел был членом ложи «Малый свет» в Риге!

Т. А. Бакунина, проживавшая в Париже, исследовала протоколы этой рижской ложи, которые до Второй мировой войны сохранялись в подшивках. Но в них имя Павла ни как члена, ни как посетителя не упоминается [349].

Известные портреты Павла I в масонском одеянии не современны ему, а были написаны не ранее второй половины XIX века. Многие пишут об особых отношениях Павла со знаменитым архитектором В. И. Баженовым. Т. А. Бакунина писала: «Известно, например, что когда великий князь вернулся из Европы, к нему из Москвы приезжал его друг, архитектор Баженов, член ордена Розенкрейцеров, который, как кое-кто считает, старался, вероятно, склонить Павла к вступлению во франкмасонство». Но эти отношения с будущим строителем Михайловского замка, которые послужили затем одним из главных обвинений против Новикова, большого значения, по мнению Т. А. Бакуниной, не имеют. На самом деле это не совсем так.

В середине 80-х годов московские масоны стали искать возможности установить контакт с наследником. Подходящего контактера определили быстро, им стал архитектор Баженов, которого Павел знал еще с детства. Баженов нередко бывал у Панина и даже преподавал в 1765 г. наследнику архитектуру. Его имя фигурирует в «Записках» Порошина [350]. В начале 1780 г., когда Баженов строил по заказу Екатерины II дворцы в Царицыно под Москвой, он познакомился с местными масонами и вступил в орден. В это время ему приходилось по делам этого строительства часто встречаться с императрицей, вот тогда-то, вероятно, и было решено начать обработку наследника [351]. Через Баженова Новиков передал для Павла Петровича выпущенные им книги. Сохранилась записка Баженова о встречах и разговорах с наследником, из которой явствует, что Павел принял его «милостиво» и имел долгую беседу. Эту «Записку» Баженов передал Новикову, она была отредактирована и передана Н. Трубецкому. Из нее был сделан перевод на немецкий язык, а затем ее передали барону Г. Я. Шрёдеру, который в 1785 г. отвез ее в Берлин. Там «образ мыслей» Павла Петровича стал известен берлинским розенкрейцерам. Тогда же глава берлинской директории злато-розового креста И. Вельнер, который направлял всю деятельность российских масонов, дал какие-то предписания «касательно великого князя». Все это было обнаружено во время ареста группы Новикова и оказалось в руках следователей и впервые опубликовано в 1867 г. М. Н. Логиновым [352].

Примерно через год встреча повторилась, наследник снова получил в подарок от кружка московских масонов-издателей книги. Последняя встреча с Баженовым состоялась зимой 1792 г., но в это свидание наследник запретил Баженову говорить о своих друзьях, но сказал, что принимает его как художника, а не как мартиниста [353]. Павел, вероятно, знал, что мать уже предприняла ряд мер против московских масонов.

В 1784 г., еще за пять лет до французской революции, глава русских масонов И. В. Лопухин написал торжественную похвальную песнь в честь Павла, которая была опубликована в том же году в сборнике «Магазин свободнокаменщический» (т. 1, ч. 1, с. 132):

Мы считаем, что в этом произведении были высказаны лишь пожелания масонов видеть в своих рядах Павла Петровича, его вступление расценивалось бы ими как обретение высокопоставленного защитника их идей и поступков.

Вполне естественно, что стихотворение это стало известно Екатерине II. Его припев выдавал намерения писавших, пустить все это по воле волн она, конечно, не могла. Как метко заметил Е. С. Шумигорский, на масонов надвигалась гроза…