Эмманюэль Ле Руа Ладюри - История регионов Франции

«Мы фламандцы, Франция — не наша родина. Это насос [57] Эту идею в смягченном виде можно найти в формулировке, раньше распространенной в регионе Лилля: «Север (департамент) работает, платит налоги и производит на свет детей ей». , выкачивающий себе наш пот в течение долгих веков ( sic )».

Буланже победил на выборах, но выступления Бланкерта стали симптоматичными. Антиклерикальная политика Республиканцев в 1880-е годы, а затем в период с 1902 по 1905 годы могла лишь вызвать раздражение у некоторых католиков и сподвигнуть их на защиту языка, притом что епископы дошли до того, что отказались говорить на «диалекте» во время своих проповедей и служб. Языковая ситуация усложнялась еще и тем, что самобытности «западно-фламандских» диалектов Вестхука угрожал, конечно, не только французский язык, но и экспансия других широко используемых языков, таких как нидерландский в Голландии и фламандский в Антверпене и Брюгге.

По окончании войны 1914–1918 присутствовали все предпосылки для разворачивания маленькой семантической драмы, разыгравшейся в последующие тридцать лет. Ставка не была велика: речь шла об общем количестве говорящего по-фламандски населения, которое к 1935 году сократилось до 150 000 человек (также как и количество говоривших на баскском языке во Франции). К ним прибавилось достаточно большое количество французских или франкоговорящих горожан — жителей Лилля, Сент-Омера и других городов. Они сохранили сознание (историческое) своей принадлежности к бывшим «юго-западным Нидерландам», помимо их воли присоединенным к Франции при Людовике XIV. Суть проблемы не лишена, однако, типологического интереса: речь идет о том, чтобы узнать, во что может превратиться достаточно компактная языковая группа в сельскохозяйственном и индустриальном обществе продвинутого типа (Северный регион — одна из самых оживленных частей Франции в период с 1910 по 1960 годы с точки зрения экономической модернизации и роста ферм и заводов). В этой пьесе есть центральное действующее лицо, и последние исследования пролили достаточно света на его фигуру — это аббат Жан-Мари Гантуа [58] Defoort E. Jean-Marie Gantois dans le mouvement flamand en France, 1919–1939. Коллоквиум Гра-Ливе, цит. произв., стр. 327–336, а также, независимо, Dejonghe E. Un mouvement séparatiste dans le Nord et le Pas-de-Calais sous l'Occupation (1940–1944): le Vlaamsch Veibond van Frankrijt // Revue de l'histoire moderne et contemporaine. 1970. № 17. P. 50 sq. .

Гантуа родился в 1904 году в семье врача в Ваттене и выучил фламандский язык, который изначально не был для него родным, в 1926 году при помощи своих друзей, по большей части священников или семинаристов, основал « Vlaamsch Verbond Van Frankrijk », a в 1929 году — ежемесячную газету, названную « Фламандский лев ». Однозначно, это общество имело католическую ориентацию, то есть правую и консервативную (предположительно, в наше время оно было бы ориентировано по-другому, поскольку развитие Церкви со времен II Ватиканского собора в аналогичном контексте предполагало бы совсем другие методы работы). Гантуа со своей стороны со всей очевидностью держится вдали от левого регионального сепаратизма Валентина Бресля [59] См. случай И. Сойе в Бретани, на самом деле очень типичной личности (в какой-нибудь другой провинции) для левого регионалиста, в том числе лингвистического. и его « Фламандского Меркурия », который существовал в то же время, что и « Vlaamsch Verbond ». Напротив, аббат с самого начала присоединяется к французскому регионалистскому движению, которое процветало в период между двумя мировыми войнами, и завязывает дружеские связи в его лотарингском ответвлении, в газете « Die Heimat », а также в Бретани, в Провансе…

В 1930-е годы аббат прекращает полностью свое сотрудничество с французским движением, поскольку оно децентрализовано, и отныне он представляется активистом от лица «великих Нидерландов», или голландского народа, который, помимо Амстердама, Антверпена и Дюнкерка, живет за пределами языковых границ фламандского языка, в направлении Булони, Лилля [60] Defoort E. Jean-Marie Gantois… Op. cit. P. 335. и вплоть до старинной границы Пикардии и Франции по течению Соммы. Борьба Гантуа и его друзей за фламандский язык проявляется, естественно, в пропаганде фольклора и различных мероприятиях по сохранению местных особенностей языка; он сторонник католицизма, не приемлющего антиклерикальных и централизаторских выпадов Республики. Во всем этом прослеживается иерархический и «холистический» расчет по социальным вопросам, заимствованный у Морра, но применение ему находится гораздо более широкое: одновременно Гантуа отрицает свободу совести, как ее проповедовали гуманисты и сторонники Реформации, не признает философию Просвещения и революции, светское мировоззрение в чистом виде, «якобинство абсолютизма и Конвента». Раздувание национальных сюжетов приводило читателей « Фламандского льва » к выводу о том, что они принадлежали не к галло-романской общности, как считали раньше, а вели свое происхождение от франков, среди которых фламандцы, во главе с Хлодвигом (?), были истинными и лучшими примерами. Завершает картину штрих сдержанного антикоммунизма, ведь в это время, никто не станет это отрицать, сталинская Россия подавала на редкость малопривлекательный «пример».