Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

Королевы Франции издавна были обязательными участницами больших государственных церемоний, хотя и нечастых. Историограф Андре Дюшен, говоря о правах и полномочиях государынь, пишет в числе прочего, что королевы участвуют в торжественных въездах и публичных празднествах, коронуются, участвуют в заседаниях Генеральных штатов королевства и заседаниях Парижского парламента с участием короля, принимают послов « с большим или меньшим почетом, в зависимости от ранга (dignité) государя, их пославшего » [495] Du Chesne A . Les Antiquitez et recherches de la grandeur et Majesté des Roys de France. Paris, 1609. P. 565-591. . Нужно отметить, что все эти церемонии, вместе с тем, демонстрировали существенное различие между достоинством короля и достоинством королевы, подчеркивая превосходство первого: так, Ж. Дю Тийе отмечал, что королевы короновались в аббатстве Сен-Дени, а не в Реймсском соборе, получая при этом специальное кольцо, символизирующее Св. Троицу и налагающее обязанность бороться с ересью и проявлять заботу о бедных; во время церемонии корону королевы держали бароны, в то время как корону короля — пэры Франции, к числу которых, кстати, относилась и сама королева; церемония помазания осуществлялась специальным елеем, который отличался от реймсского елея из Священной склянки, и был призван способствовать плодовитости — чудотворная способность исцелять золотуху признавалась только за мужчинами [496] Du Tillet J. Recueil des Roys de France, leur couronne et maison. P. 199; Блок М . Короли-чудотворцы. С. 272-273. ; трон королевы, корона и королевские инсигнии были меньшими по размеру; в торжественных процессиях государыня никогда не следовала рядом, а только позади монарха [497] Russell N., Visentin H. The multilayered production of meaning in XVIth century French ceremonial entries//French ceremonial entries in XVIth century. Event, image, text/Ed. N. Russell & H. Visentin. Toronto: Centre for Reformation and Renaissance studies, 2007. P. 13–27. . Вместе с тем специальным решением в октябре 1548 г. Генрих II закрепил правило, согласно которому ни одно должностное лицо или носитель наивысшего ранга — принц крови или пэр Франции, не может предшествовать на церемониях королеве Франции [498] Du Tillet J. Recueil des Roys de France, leur couronne et maison. P. 182. .

Вслед за королем, персона младшего венценосца признавалась « священной » [499] Голен Ж. Трактат о коронации (1372)//Блок М. Короли-чудотворцы. С. 640; Richter Shermann C. The Queen in Charles V's Coronation book. Jeanne de Bourbon and the Ordo ad reginam benedicendam//Viator. Medieval and Renaissance studies. Vol. 8, 1977. Univ. of California press. P. 255–288. ; королева могла титуловаться Христианнейшей королевой Франции, имела право, вслед за супругом, на обращение « Ваше Величество » [500] Du Tillet J. Recueil des Roys de France, leur couronne et maison. P. 181. , могла составлять и подписывать грамоты от своего имени и по распоряжению короля, принимать решения по государственным делам в случае необходимости, освобождать заключенных при торжественных въездах в города [501] Du Chesne A. Les Antiquitez et recherches de la grandeur et Majesté des Roys de France. P. 565–591; Godefroy Th . Le Cérémonal françois. T. I. Paris: S. Cramoisy, 1649. P. 470 — 472, 681 etc.; Cosandey F. La reine de France. Symbole et pouvoir. XV–XVII siècles. P. 129. . Такие общегосударственные церемонии, подчеркнем, не очень частые, имевшие в основе литургические и публично-правовые начала, свидетельствовали о семейно-политическом характере статуса, соответствующих обязанностях и полномочиях королевы Франции, равно как о постепенном формировании представления о « двух телах » государыни XVI в. [502] Канторович Э. Два тела короля. Исследование по средневековой политической теологии. С. 556–557. .

Большой государственный церемониал всегда был тесно связан с церемониалом двора. Эволюция последнего, прослеженная Р. Гизи и Ф. Козандей, свидетельствует, что придворные ритуалы, ежедневно повторяющиеся с участием монарха и членов его семьи, постепенно становились частью публично-правового пространства Франции, и при Людовике XIV поглотили остальные виды церемониала, превратившись в единое церемониальное поле [503] Giesey R.E. Cérémonial et puissance souveraine. P. 76; Козандей Ф. Церемониальная политика во Франции в XVI–XVII веках. С. 247–249. . Однако именно в правление Генриха III королевскими решениями впервые была регламентирована церемониальная жизнь двора королевы, вписанная в куриальный и государственный церемониал и закрепившая церемониальные практики, складывавшиеся на протяжении всего XVI в.

Формализованный законодательно придворный церемониал и производный от него этикет стали главным административным и управленческим инструментом, позволившим создать собственное, весьма автономное, политическое и церемониальное пространство королевам Франции, которое полностью подчинило себе женский мир двора, а через его посредство, повлияло на мир мужской. Церемониал стал главным представительским спектаклем, который сыграли эти королевы, отчасти имитируя церемониал мужского двора короля, отчасти находя свою собственную нишу церемониального престижа, заставив придворных, и мужчин и женщин, в итоге искать покровительства и фавора не только короля, но также королевы [504] Wanegffelen Th. Catherine de Médias. Le pouvoir au feminine. Paris: Payot, 2005. P. 195–228. . Именно Екатерина Медичи сумела максимально раздвинуть границы церемониального пространства королевы. При этом она нисколько не нарушила « абсолютистский пакт », а благодаря использованию этого пространства только укрепила церемониальную и институциональную конструкцию двора, заодно подчеркнув претензии французской монархии на исключительность: так, в одном из писем французскому послу в Риме, Анри де Вильпаризи, она просит его дать ясно понять папе Пию IV (1564), что никакая юрисдикция, включая папскую, не распространяется на тех, кто носит титул короля и королевы , поскольку не из папских рук монархи Франции получают корону и скипетр [505] Lettres de Catherine de Medicis/Éd. H. de La Ferrière. Т. II. Paris: Imprimerie Nationale, 1885. P. 191–194. .