Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

Наконец, Главный церемониймейстер отныне сам отвечал за прием иностранных послов и церемонии, связанные с аккредитованным при короле дипломатическом корпусом, с дипломатическими агентами, удостоенными королевской аудиенции, иными знатными персонами: « Церемониймейстер должен также знать, когда послы и иные знатные иностранцы прибывают на аудиенцию и будут приняты Его Величеством, чтобы заранее предупредить каждого о порядке, который они обязаны соблюдать, а также указать им их место, которое потребуется при сопровождении Его Величества » [834] L'Ordre que le Roi veut être tenu par le Maître des Cérémonies. P. 79v. .

Наконец, формально на Главного распорядителя замыкалась также служба квартирмейстеров, которая де-факто подчинялась лично королю. Возглавлял ее Луи д'Анженн, маркиз де Ментенон ( Louis d'Angennes, marquis de Maintenon ) (ок. 1536–1601): свою должность он получил от старшего брата, Никола д'Анженна, сеньора де Рамбуйе, капитана королевской лейб-гвардии, известного дипломата и доверенного лица Генриха III. Эта семья, также связанная с королевской семьей традициями службы, славилась своим противодействием клиентеле Гизов и оставалась верной королю вплоть до его смерти (сеньор де Рамбуйе был причастен к убийству герцога де Гиза в 1588 г.). Маркиз де Ментенон был женат на свитской даме Екатерины Медичи Франсуазе д'О, сестре сюринтенданта финансов Франсуа д'О [835] Anselme de Sainte-Marie . Histoire généalogique et chronologique de la maison royale de France. T. II. Paris, 1726. P. 426–427. . Правнучка маркиза в 1674 г. продала родовой замок вместе с титулом Франсуазе д'Обинье, вдове Скаррон, вошедшей в историю как маркиза де Ментенон, морганатическая супруга Людовика XIV.

Регламент 1585 г. окончательно закрепил наименование главы службы как Главного квартирмейстера , но при этом только повторил положения регламентов Карла IX, внеся в них незначительные дополнения, например: « Надлежит размещать всех, кто будет жить в замке короля, в целесообразном порядке, для их удобства, с тем, чтобы месторасположение залы для обедов было бы в пределах пешей доступности ». В виду того, что Генрих III редко выезжал за пределы Парижа на дальние расстояния (в том числе по причине экономии) [836] Zum Kolk C., Rocher E., éd. Itinéraire d'Henri III. Les lieux de séjour du roi d'après sa correspondance (1565–1587). Paris, Cour de France.fr, 2011. http://cour-de-france.fr/article1732.html (дата обращения — 16 февраля 2018 г.). , предпочитая отдыхать от двора или охотиться в замках Иль-де-Франса, он составлял собственноручные списки своей небольшой свиты, оставляя двор на попечение королевам: « Всякий раз, когда Его Величество пожелает покинуть определенное место, Главный квартирмейстер, а в его отсутствие, дежурный квартирмейстер, должны явиться к Его Величеству, чтобы узнать, кого именно угодно ему включить в свою свиту. Его Величество вручит ему список лиц, заверенный собственноручно » [837] L'Ordre que le Roi veut être tenu par ду Grand Maréchal de ses logis//Règlement de la maison du Roi et des principaux officiers servans en icelle. P. 52r. . Вместе с тем одно из положений Порядка , адресованного Главному квартирмейстеру, свидетельствовало о том, что во время путешествий проблема присоединения ко двору лиц, не имеющих к нему прямого отношения, по-прежнему была актуальна. Поэтому Генрих III был вынужден повысить уровень санкций и ужесточить потенциальное наказание за самовольное присоединение ко двору или нарушение правил размещения при переездах: « Никто [из придворных] не может занимать помещения самостоятельно, присоединяться ко двору и свите Его Величества, не будучи специально уведомленным об этом квартирмейстерами или фурьерами, сообразно этикету, под угрозой тюремного заключения, удаления от двора Его Величества сроком на три месяца, если не потребуется более серьезного наказания » [838] L'Ordre que le Roi veut être tenu par ду Grand Maréchal de ses logis. P. 52v. .

Политика целенаправленного устранения герцога де Гиза от реальных полномочий при дворе путем перераспределения функций среди иных служб или создания новых, конечно, являлась прежде всего ответом на действия и амбиции этой семьи, ставшие неприкрытыми в середине 1580-х гг. Корона сделала ставку на то, что ключевые посты в подвластных Главному распорядителю куриальных подразделениях по-преимуществу были заняты членами королевской клиентелы, что помогало королю, в свою очередь, контролировать служащих там дворян и неблагородный персонал. Регламент 1585 г. был также принят как реакция на усиливающееся политическое давление Гизов, которое испытывал двор, когда королевские решения во многом были проникнуты чувством самосохранения и стремлением посредством четкого и прозрачного организационно-церемониального порядка обезопасить себя от возможных угроз. Однако Гизы, прочно обосновавшиеся при дворе в течение нескольких десятилетий, в свою очередь, также не упускали возможности расширять число своих сторонников, в том числе при Королевской палате и иных куриальных ведомствах.