Андрей Соколов - Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника

В первой половине 1630-х гг. любимым местом для интеллектуальных занятий становится для Хайда Грейт Тью, поместье, принадлежавшее Люшиусу Кэри, лорду Фолкленду, ставшему ближайшим другом, человеку, оказавшему на него влияние, сопоставимое только с отцом. Они познакомились, вероятно, в 1630 году и крепко дружили до его гибели в битве при Ньюбери в 1643 году. Хайд до конца жизни помнил о нем, включив его портрет и в «Историю мятежа», и в автобиографию. Эти описания считаются шедеврами писательского мастерства Кларендона. Говорят, что историк XIX века Джеймс Макинтош плакал над ними. Действительно, слова Кларендона звучат трогательно: «Он имел удивительные знания и способности, был неповторимо очарователен и восхитителен в общении, в обилии обладал чертами гуманности и человечности, вел такую простую и цельную жизнь, что будь он единственной потерей в той проклятой гнусной войне, она все равно осталась бы самой позорной и омерзительной для будущих поколений» [10, 50 ]. В Фолкленде Хайд восхищался его отношением к людям, умением находить в окружающих лучшие черты и ценить их, благородство и воображение, способность поддержать нуждающихся, упорство в достижении целей. Когда Фолкленд поставил задачу выучить древнегреческий, он дал зарок не выезжать в Лондон, который любил больше всего, и через короткое время он овладел этим языком в совершенстве. Он счастливо избегал страстей и предрассудков, «посещающих вульгарные умы», и не имел иных амбиций, кроме как в расширении знаний и сохранении репутации человека, ценящего достойных людей. Внешне Фолкленд не был особо привлекательным: небольшого роста, не обладавший величественной походкой, с голосом, не дававшим повода предполагать, что «с его языка будет звучать музыка». Но «этот низкий ростом, маленький человек обладал такой храбростью, таким бесстрашием», как никакой самый гармонично сложенный мужчина.

Грейт Тью, кружок интеллектуалов, где собирались блестящие мыслители, философы и богословы. Дом Фолкленда был всегда для них открыт; в их распоряжении была прекрасная библиотека. По занятному сравнению Олларда, это было нечто среднее между ренессансным двором Федериго II в Урбино, [6] Речь идет о правителе итальянского города Урбино Родериго де Монтефельтро (1444–1482), известном не только войнами, но и покровительством искусствам и наукам. Институтом перспективных исследований в Принстоне и оксфордским колледжем Всех Святых [74, 31 ]. Кларендон писал об атмосфере Грейт Тью: «Его дом, расположенный в десяти или двенадцати милях от университета (Оксфорда — А. С. ), сам был словно университетом благодаря обществу тех, кто в нем собирался. Доктор Шелдон, доктор Морли, доктор Хэммонд, доктор Ирлс, мистер Чиллингворт и все наиболее значительные люди с разных факультетов, не считая приезжавших из Лондона — все находили приют, словно в колледжах. Хозяин сам не знал, кто приезжает или уезжает, кто присутствует в доме до тех пор, пока не выходил к обеду или ужину, во время которого собирались все. Других обязательных церемоний или ограничений не существовало; никто не заставлял людей приезжать и никто не вынуждал их оставаться. Приезжали, чтобы поучиться в прекрасных условиях, имея в распоряжении любые книги из библиотеки, которые могли пожелать, в компании людей, которых хотели видеть и не смогли бы найти ни в каком другом месте» [10, 65 ].

Фолкленд принадлежал к высокому аристократическому кругу. Его отец, Генри Кэри, выходец из древнего девонширского рода, занимал важные государственные должности; в 1620-х гг. был лордом-наместником Ирландии. Поэтому Люшиус обучался в Дублине, в Тринити-колледже, затем после отставки отца перебрался в Англию. Старший Фолкленд хотел, чтобы сын стал государственным деятелем, но все пошло иначе. Перешла в католичество мать Люшиуса Элизабет, дочь сэра Лоуренса Тэнфилда, занимавшего одно время должность лорда Казначейства. Тот был так разъярен поступком дочери, что лишил ее наследства, завещав два поместья, Бурфорд и Грейт Тью, внуку. Но и отношения Люшиуса с отцом расстроились после женитьбы на Летиции, дочери сэра Ричарда Морисона из Лейстершира. Генри Кэри был так недоволен, что разорвал отношения с сыном, хотя Люшиус предлагал оформить на него наследство деда. Как видим, взросление Фолкленда проходило не в такой спокойной атмосфере, как у Хайда. Люшиус решил покинуть Англию и отправился на военную службу в Голландию. Однако его застало известие о смерти отца, и он возвратился на родину. Поместье Бурфорд было продано, чтобы расплатиться с отцовскими долгами, а Грейт Тью стало местом, где собирались друзья. В политическом отношении кружок Фолкленда был «либеральнее» правительственной партии: его участники враждебно относились к политике Страффорда и архиепископа Лода (хотя некоторые были с ним связаны). Такие взгляды разделяли Хайд и Фолкленд, когда в 1640 году вошли сначала в Короткий, затем в Долгий парламент. Кларендон ценил их близость в политических симпатиях и антипатиях. Фолкленд поддержал обвинения в адрес Страффорда, но воспротивился принятию «Великой ремонстрации» и отошел от оппозиции. Оба перешли на сторону короля, когда конфликт приобрел форму открытого противостояния. Первого января 1642 года, за несколько дней до попытки короля арестовать лидеров оппозиции (о чем Фолкленд не знал), он получил предложение принять должность государственного секретаря и, по совету Хайда, согласился. Фолкленд, имевший военный опыт (под командованием графа Эссекса, будущего парламентского главнокомандующего, участвовал добровольцем в войне с Шотландией в 1639 году), принимал участие в первых сражениях гражданской войны, в том числе при Эджгилле в октябре 1642 года. Как свидетельствовал Кларендон, его друг с болью переживал происходившее в стране и буквально взывал к миру. Отчаяние делало Фолкленда бесстрашным в битвах. При Ньюбери ему было 33 года.