Андрей Богданов - Повседневная жизнь Древней Руси

Наконец, никаких свидетельств прямой государственной поддержки христианства на Руси при Ольге, располагавшей у себя в Вышгороде третью всех доходов, нет. А они, при огромном внимании к княгине уже древнейшего сказителя в конце X века, появились бы в летописании при малейшем намеке на ее богоугодные дела.

У правительницы Руси в начале 960-х годов возникли более серьезные проблемы, чем религиозные расхождения с сыном-язычником, которые монаху-летописцу выгодно было подчеркнуть и преувеличить. Сын, его воеводы и дружина требовали самостоятельных действий. Святослав и так просидел без власти и без дела чрезвычайно долго. Отказать ему в праве на власть и самостоятельность Ольга по обычаю того времени не могла. Или все-таки могла?

В Древней Руси, как и на всем пространстве Евразии и Северной Африки, торжествовала сила. Редкие островки права и разума захлестывались ею; почти всюду господство принадлежало грубым мужам с мечами и топорами у пояса. Создание Русского государства княгиней Ольгой радикально изменило политическую и экономическую ситуацию на востоке Европы. Русские воины-купцы, в IX–X веках постепенно наводнившие Восточно-Европейскую равнину, теперь могли получать стабильный доход с податного населения, не утруждая себя разбоем и грабежом. Население, пользуясь миром, правым судом и открытыми путями сообщения, процветало и умножалось. Уже в XI веке при Ярославе Мудром, несмотря на ряд усобиц, страну было не узнать. В XII–XIII веках Русь станет весьма многолюдной, богатой, сильной и культурной страной Европы. Создательница государства Ольга наверняка предвидела эту лучезарную перспективу. Но оставшиеся без дела лихие воины были проблемой княгини здесь и сейчас. У нее имелись идеи, как использовать их на благо страны. Часть этих замыслов ей даже удалось реализовать.

И все же X век был не ее, премудрой княгини, временем. Это был век богатырей, которые обязательно возьмут свое во всем, включая культуру. Именно они сформируют своей повседневной жизнью, подвигами и увлечениями тот образ Древней Руси, который будет воспитывать последующие поколения. Времена былинного «Владимира Красна Солнышка», в образе которого народ совместил князей Владимира Святого и Владимира Мономаха, стали в общественном сознании эпохой богатырской. И первым, самым знаменитым русским воином стал вполне реальный князь Святослав, сын Ольги от Игоря.

Святослав Игоревич воплотил в себе два начала: героизм древних русов, прорубавших свой путь мечами, и заложенную его матерью идею государственного единства Руси. Ольга ничего не могла сделать против дружинной среды, отнявшей у нее сына почти сразу после смерти мужа. Ближайшими людьми к Святославу были воины Свенельд и Асмуд. «Кормилец» со временем исчез, однако воевода Свенельд сопровождал князя до самой его смерти. Ольга лишилась сына как сподвижника в государственном строительстве. Но она могла обеспечить ему средства для подвигов.

После своего похода на север Ольге пришлось посадить сына княжить в Новгороде — естественно, в окружении бояр и дружинников. Княжил он там на тех же правах, что потом были приписаны легендарному Рюрику — то есть по соглашению с жителями защищал землю от врагов и судил по местному праву. Наличие этого права наивно связывают с «Русской правдой» XI–XII веков — отдельными княжескими узаконениями для Новгорода, основанными на местном праве и новых княжеских законах. Полагают, что правнук Ольги Ярослав Мудрый начал создавать «Правду», желая постепенно заменить царившие среди воинов и городских «мужей» древние обычаи кровной мести, например за удар оружием, денежными штрафами (вирой). Но на столетие раньше в договоре Игоря с греками 944 года читаем то же самое: «Если же ударит мечом, или копьем, или иным каким-либо оружием русский грека или грек русского, то для греха пусть заплатит виновный 5 литр серебра по закону русскому ». То есть законы, подобные утвержденным в «Правде», существовали на Руси задолго до Ярослава. В дружинной и городской среде они действовали еще до начала правовой деятельности княгини Ольги.

Дружинники, как и горожане, были особым социальным слоем над колоссальной толщей славян, финно-угров и быстро ассимилируемых славянами балтов. Они, как мы помним, не считали важной принадлежность к какому-то племени. Напротив, материальная культура дружин и городов, которую исследуют археологи, была подчеркнуто полиэтнична. Городские ремесленники в своем производстве не исходили только из местных нужд. Купцы, обеспечивая местные племена товарами, которые те сами не производили, старались получить взамен именно товар для международной торговли. Воины полагали, что относятся к некоему высшему братству, призвание которого всюду — брать дань, в то время как всем, блюдущим племенные традиции, на роду написано им эту дань давать.