Вольфганг Акунов - Гунны — страх и ужас всей Вселенной

В июне 430 г. мигрантам с Севера сопротивлялся только древний, сильно укрепленный Иппон (Гиппон) Регий. Место пребывания нашего старого знакомого – Блаженного Августина, епископа Иппонийского. Еще живого к началу осады города вандалами и приложившегося к роду отцов своих 8 августа того же столь несчастного для римлян года. Отступивший в Иппон Бонифаций оборонял город от вандалов и аланов Гейзериха до июля 431 г. Согласно книге «О блаженном Августине» архиепископа Питирима (Нечаева), Гонорат, епископ Тиавы, спрашивал Блаженного Августина, «не лучше ли священнослужителям бежать и не быть свидетелями тех страшных сцен, которые, конечно, следует ожидать. Блаженный Августин ответил, что во время опасности, грозящей всем, пастырь не имеет права оставлять свое стадо: «Как бы мало народу ни оставалось, наше служение ему так необходимо, что нельзя его оставлять» (письмо 228). Он не оставил свою паству и умер 76 лет (в 430 г.) в Гиппоне (современной алжирской Аннабе), осажденном вандалами. В последней молитве своей он просил пощадить город, а если это неугодно Богу, то даровать людям мужество и силу это бедствие перенести» (Архиепископ Питирим).

В последней главе жития Августинадлб Блаженного («Небольшого извода книг, трактатов и писем Святого Августина») – Indiculus Librorum. Tractatorum Et Epistolarum Sancti Augustini, написанного его другом и учеником Поссидием Каламским, присутствовавшим при кончине блаженного, сказано: «Произволением Божиим бесчисленная рать, вооруженная всевозможным оружием, опытная в военном искусстве, под предводительством наших злейших врагов, вандалов и аланов… морским путем вторглась в Африку… Они свирепствовали, проявляя все виды жестокости и зверства, опустошая все, что только можно, грабежами, убийствами, различными видами пыток, пожаром и бесчисленными иными несказанными страданиями. Они не щадили ни пола, ни возраста, ни даже священников и церковнослужителей или церковной утвари» (Поссидий).

Поссидий (причисленный, как и его учитель Августин, к лику святых), был очевидцем вандальского нашествия. Его неопровержимые свидетельства дополняются данными «Истории разорения (буквально: гонения – В.А.) Африканской провинции», вышедшей из-под пера другого духовного писателя и христианского Святого – Виктора, епископа африканского города Виты, современника Августина и Поссидия. Труд Виктора Витенского также пестрит леденящими кровь примерами жестокости вандалов, подвергавших поистине дьявольским пыткам, прежде всего христианских (православных, как и сам Виктор) священников, монахов и монахинь. Ибо вандалы – ариане, как и большинство германцев – испытывали особую ненависть к североафриканским «рассадникам учения» адептов православной (кафолической, ортодоксальной) ветви христианства (ставшей к описываемому времени господствующей на территории Римской империи, хотя в свое время гонимой и там императорами-арианами – например, Флавием Валентом II). Непримиримо враждебной его арианской ветви, объявленной еретической. И даже посмертно перелицевавшей Константина I Великого, первого христианского императора, из арианина, в православного.

Считается, что Гензерих, якобы, не родился арианином-еретиком, оставаясь им всю жизнь (как, например, вестготский царь Аларих), а перешел из православной веры в арианство. Т.е. принял арианскую ересь, зародившуюся в восточной части Римской империи и распространившуюся оттуда усилиями восточно-римских миссионеров, в т.ч. «апостола готов» Вульфилы (Ульфиласа), среди восточных германцев. И потому свирепствовал с обычной для вероотступников, сознательной, целенаправленной жестокостью. Что было наиболее заметным и существенным отличием «хромого евразийца» от Аттилы, с которым так охотно сравнивают «Зинзириха-ригу». Аттила был в религиозном плане так же нейтрален, как, впоследствии – Чингис-хан, Хубилай-хан, Бабур, Акбар и многие другие повелители великих азиатских государств. Прекрасно понимавшие (в отличие от мусульманского фанатика-суннита Тамерлана, или же Тимур-Ленга, т.е. «Железного Хромца»), что религиозное многообразие столь же естественно для империи, как и многоязычие населяющих ее многочисленных народов.

Впрочем, практикуемые при царе вандалов и аланов Гезерихе и наиболее ярко живописуемые Виктором Витенским зверства были направлены, прежде всего, на то, чтобы пытками вынудить священнослужителей (а также состоятельных мирян) выдать захватчикам спрятанные сокровища. И в этом плане вандалы и аланы Гизериха вели себя не иначе, чем, скажем, средневековые морские разбойники. Которые уж точно были не еретиками-арианами, а «правоверными» христианами – «добрыми» католиками, англиканами, лютеранами, кальвинистами или православными. Или как, скажем, запорожские козаки, без зазрения совести «шарпавшие» берега «Натолии», если верить «Тарасу Бульбе» Н.В. Гоголя или «Морской истории казаков» А. Б. Широкорада. Они требовали золота, и их невезучим жертвам, золота не имевшим, приходилось мучиться под пытками часами, если вандалы и аланы им не верили.