Рустам Рахматуллин - Две Москвы. Метафизика столицы

Сугубо петербургское сличение имен святого и царя стало прообразом сличения фигур святого и писателя. Как будто Достоевский принимает сторону апостола против царя в борении имен невской столицы. Статус писателя как нового, кроме царя, и тоже светского патрона Петербурга явно подтвержден, чтоб тайно возвратить духовный патронат апостолу (апостолам).

Не так ли Достоевский-автор изгоняет беса Петрушу Верховенского, эту «обезьяну» первоверховного апостола Петра?

Ища в неглименских верховьях знак Москвы, тенью которого на Божедомке явились знаки Петербурга, взгляд останавливается на церкви Трифона в Напрудном, как опосредовании кремлевского Успенского собора.

Потаенный образ Петра и Павла пришел в соседство с образом мученика Трифона, святого из сонма покровителей Москвы.

ОТРИЦАНИЕ

Карта Массы – Баженов – Новое Коломенское – Ходынская программа – Дерево – Пламенеющая готика

КАНТЕМИРОВСКАЯ

Живоносный источник – Господарь

КОЛОВРАЩЕНИЕ

Видение Кваренги – Вокруг да около – Часозвоня – Коловращение в Царицыне – Новые дворцы – Письмо Берлиоза

ЦАРИЦЫНСКИЙ ДВОРЕЦ

Разъяснение Брюса – Весы – Дежурный кавалер – Разъяснение Екатерины

КОЛОМЕНСКИЙ СТОЛП

Чудо – Столпотворение – Небо – Иерусалим

ВАВИЛОН

Горизонталь – Арбат в Царицыне – Разоблачение мистерии

ЦАРСКОЕ МЕСТО

Готика и барокко – Державная

А.Н. Бакарев. Вид Коломенского. Рубеж XVIII–XIX веков

В Царицыне нетрудно убедиться, что небыль есть. В Коломенском – что быль была.

Вот карта Исаака Массы XVII века, представляющая Москву и местность к югу от нее. Видно, что путь в любимую усадьбу государей Коломенское лежит посуху – и Москвой-рекой. Помимо плана города, Масса изобразил сражение с Казы-Гиреем в полях между Коломенским и городом. Чудесно непохожая, в углу помещена коломенская церковь Вознесения Господня. Гуляй-город, крепость на колесах, удерживает всадников Гирея, предвосхищая коломенскую ледяную крепость – облитый водой на морозе обоз Ивана Болотникова. Рати теснят одна другую к реке, напоминая о еще не бывшем Медном бунте – о потоплении в Коломенском мятежных толп. Пренебрегая сражением, едут телеги с мужиками, фактическими, как у Брейгеля, из тех, что вечно чистят дымоход. Словом, то карта, то картина, свидетельство о бывшем, даже бывшем позже.

Карта Москвы И. Массы. 1618. Фрагмент.

В правом нижнем углу – Коломенское с церковью Вознесения

Коломенское – быль, как и Москва. Мы тоже кое-что видали. Мы здесь живем, а здесь бывает .

Царицыно так не изобразить. Хотя известны панорамы, и какие: Баженова, Бове… Первая панорама, еще проектная, кричаще необитаема. Необитаемость, замечено Натальей Энеевой, – начальная природа и, добавим, конечная судьба баженовской архитектуры. Вторая панорама осторожно заселяется пейзанами: ведь что-то же должно происходить.

Ф.Я. Алексеев. Дворец в Царицыне в окрестности Москвы. 1800-е

Царицыно осталось небылым. В нем не было, однако намекалось готической архитектурой на прошлое Европы, Востока и Руси, как если бы оно и протекало здесь. Оно же протекало в Коломенском, у храма-столпа, чья готика неложна: вот Москва. Царицыно хотело означать чужое прошлое без своего: вот Петербург. На произвольном месте, не отягощенном исторически, разыгрывалась мировая, но нездешняя история. Двухвековое московское желание одушевить эти руины жизнью исторической способно порождать легенды (о повесившемся в парке после опалы Баженове, к примеру), но не жизнь. В Царицыне возможны привидения, но не жильцы. Так Петербург зовет к себе историю, чтобы наполнить ею декорации своих домов и улиц.

В.И. Баженов. Проектная панорама Царицына. 1776