Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Одной из серьезных причин, вызвавших ухудшение российско-британских отношений в 1770-е годы, послужили события, связанные с борьбой за независимость английских колоний в Северной Америке. Перипетии переговоров Великобритании и России по вопросу о возможности оказания помощи метрополии против восставших колоний также нашли свое отражение на страницах дипломатической переписки сэра Ганнинга с графом Саффолком. 30 июня 1775 г., сообщая послу о событиях в английских колониях, Саффолк поручал ему узнать, сможет ли король рассчитывать на русскую императрицу, «если со временем окажется потребность употребить в северной Америке иностранные войска», снабдив для этой цели англичан значительным корпусом пехоты. «Считаю лишним объяснять Вам, – заявлял глава внешнеполитического ведомства, – что поручение это весьма деликатного свойства и может быть возложено лишь на министра, столь испытанной осторожности и искусства … и каким бы образом Вы ни коснулись этого разговора, … Вы постараетесь высказать это как будто нечаянно, придавая Вашим словам лишь вид простого и личного вашего предположения…» 389 389 СИРИО. С. 464. . Сам Ганнинг предлагал использовать для помощи метрополии «отличных и опытных моряков», которые служили на русском флоте в Средиземном море. Он считал, что из их числа можно набрать до 4 тыс. человек, годных к службе. «В случае же, если они останутся здесь, – продолжал свою мысль посол, – половина их скоро погибнет от перемены жизненных условий, которой они по необходимости подвергнутся по возвращении на родину, а прочие, будучи употреблены в работы, совершенно чуждой их занятиям, скоро забудут познания, приобретенные ими». Ганнинг полагал, что будет легко убедить императрицу в том, что для нее выгодно употребить их в дело «без всякого расхода». Он был уверен, что Екатерина «охотно» допустит их поступить к англичанам на службу, если только обстоятельства потребуют принять подобные меры 390 390 Там же. С. 469. .

28 июля 1775 г. посол информировал Саффолка о своем разговоре с Паниным. «Императрица повелела Панину сильнейшим образом и в самых энергических выражениях уверить меня в полной ее готовности, – писал он, – оказать Его Величеству всякую помощь, какой он только может пожелать». Ганнинг обращал внимание на то, что Екатерина тем самым желала «заявить свою признательность королю и английскому народу за важные услуги, полученные ею от них в продолжение последней войны, … которыми она … дорожит и которых никогда не забудет». По словам императрицы, продолжал Ганнинг, “никакие узы такого рода не могут привязать ее к нам крепче, чем она в настоящую минуту рассматривает себя с нами связанной, и что мы имеем столь же полное право на всякое пособие с ее стороны … и … она не имеет никаких обязательств, которые бы препятствовали ей оказать нам всякую помощь”». Посол сообщал, что Екатерина поручила графу Панину передать Ганнингу, что она чувствует в себе «врожденную привязанность» к английскому народу, «которого всегда будет любить». Подобные заявления Панина от имени императрицы воодушевили Ганнинга, и он заверил официальный Лондон: «В случае, если окажется необходимость в иностранной помощи, чего, надеюсь, никогда не случится, то несомненно, что Его Величество может рассчитывать на деятельную поддержку со стороны этого государства» 391 391 СИРИО. С. 474–475. .

Вскоре Ганнинг смог переговорить и с самой императрицей, о чем он не преминул проинформировать свое руководство. «Вчера, – писал Ганнинг 31 августа 1775 г. – я имел случай высказать лично императрице те уверения, которые я уже просил передать ей по поводу Вашей депеши, милорд, … причем ей угодно было в самых сильных выражениях подтвердить все уже высказанное касательно этого предмета ее министром, уверив меня, что впечатление, произведенное на нее поступками и действиями Его Величества и нации, относительно к ней было до того глубоко, что никакой период времени не в состоянии изгладить его из ее памяти». Екатерина поинтересовалась у посла, есть ли успех относительно решения «споров в Америке» и прибавила при этом: “ради Бога, покончите поскорее с этим делом и не ограничивайтесь одним путем для достижения этой желанной цели … Бывают минуты, когда не следует быть особенно разборчивым”» 392 392 СИРИО. С. 488. .

По-видимому, подобные заявления императрицы и министра Панина, а также собственные наблюдения посла убедили правительство Великобритании в том, что Екатерина II готова послать свои войска в Северную Америку. И вот 1 сентября 1775 г. граф Саффолк направляет Ганнингу письмо короля для передачи его императрице. «Ваше императорское величество! – обращался Георг III к Екатерине II. – Столь часто повторенные мне Вашим Императорским Величеством уверения в Вашей непоколебимой дружбе, доказательства Вашей постоянной приязни и пламенные желания Ваши о моем благополучии и о счастье моего королевского дома всегда наполняли сердце мое чувствами живейшей преданности к Вашему Императорскому Величеству. … Великодушное заявление, с которым Вам угодно было обратиться … к кавалеру Ганнингу, вызывает с моей стороны самую искреннюю признательность … и … я принимаю предложенную Вами мне помощь некоторой части ваших войск, в чем, быть может, окажется необходимость, вследствие непокорности моих подданных в некоторых из моих американских колоний» 393 393 Там же. С. 478–479. .