Рейнхарт Дози - Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века

Евнух опять вернулся очень быстро.

– Ибн-Аммар утверждает, что использовал второй лист для черновика поэмы.

– Если так, – сказал Мутамид, – пусть отдаст тебе черновик.

После этого Ибн-Аммар уже не мог скрывать правду и признался, что написал письмо принцу Рашиду и сообщил об обещании короля.

Когда Мутамид услышал эти слова, в его жилах вскипела кровь отца, стервятника, всегда готового наброситься на жертву и утолить свою слепую ярость, убив ее. Схватив первое оружие, которое попалось ему под руку, – боевой топор, подаренный ему Альфонсо, он в несколько шагов преодолел лестницу, отделявшую его от помещения, где содержался Ибн-Аммар.

Заглянув в потемневшие от ярости глаза монарха, Ибн-Аммар задрожал. Он понял, что настал его последний час. Волоча за собой цепи, он рухнул к ногам Мутамида, покрывая их поцелуями и поливая слезами. Но король, в тот момент недоступный для жалости, бил его топором снова и снова, пока не осознал, что бьет хладный труп.

Таким был трагический конец Ибн-Аммара. Он произвел глубокое впечатление на всю арабскую Испанию, которое, однако, быстро забылось, поскольку события в Толедо и наступление кастильской армии вскоре направили мысли людей в другое русло.

Император Альфонсо VI, король Кастилии, Леона, Галисии и Наварры, твердо решил покорить весь полуостров. Для этого ему вполне хватало сил. Впрочем, он не желал спешить и мог себе это позволить. Тем более что он постоянно, медленно, но верно накапливал силы и средства, чтобы наверняка достичь своей цели. Он выжимал сокровищницы мусульманских принцев и королей, как под винным прессом, и из них лилось золото.

Самым слабым из его данников был, вероятно, Кадир, король Толедо. Воспитанный женщинами, этот король был марионеткой в руках евнухов и объектом насмешек соседей. Альфонсо был его единственным защитником. К нему Кадир и обратился за помощью, когда больше не мог контролировать своих подданных, уставших от такого правления. Альфонсо выразил готовность прислать войска, но запросил за это огромную сумму. Кадир собрал горожан и потребовал у них деньги. Те отказались.

– Клянусь, – кричал король, – если вы немедленно не выделите мне требуемую сумму, я отдам ваших детей в руки Альфонсо!

– Нет, скорее мы тебя изгоним из королевства, – ответствовали жители Толедо.

Толедцы выбрали правителем Мутаваккиля из Бадахоса, и Кадир ночью бежал из города. Он снова попросил о помощи Альфонсо.

– Я организую осаду Толедо и восстановлю тебя на троне, – сказал Альфонсо. – Но ты должен отдать мне все золото, которое увез, и как залог будущих платежей передать мне ряд крепостей.

Кадир согласился, и в 1080 году начались военные действия против Толедо.

Эта война длилась уже два года, когда император направил обычное посольство, состоящее из нескольких рыцарей, к Мутамиду, чтобы потребовать ежегодную дань. Послов сопровождал еврей Вен-Шалиб, который имел полномочия получить деньги. В тот период евреи нередко выступали посредниками между мусульманами и христианами.

Когда послы установили шатры у городских стен, дань была передана им депутацией чиновников Мутамида, возглавляемой хаджибом Абу Бакром ибн Зайдуном. Часть денег, однако, составляли монеты с уменьшенным содержанием благородного металла, потому что Мутамид не сумел собрать требуемую сумму, хотя и ввел для этой цели специальный налог. Заметив монеты пониженного качества, еврей воскликнул:

– Вы думаете, что я простак, которого легко можно обмануть, подсунув фальшивые монеты? Я беру только чистое золото – и города.

Когда эти слова дошли до Мутамида, он был донельзя возмущен.

– Приведите мне этого еврея и его коллег, – приказал он солдатам.

Приказ был выполнен. Когда послов доставили во дворец, Мутамид велел христиан бросить в тюрьму, а еврея распять.

– Пощади! – воскликнул еврей. Еще недавно такой надменный, теперь он дрожал всем телом. – Пощади, и я дам тебе столько золота, сколько вешу сам.

– Видит Аллах, – ответствовал Мутамид. – Даже если бы ты предложил мне в качестве выкупа всю Испанию и Мавританию, я бы их не взял.

И еврея распяли. Такой вариант истории излагает Ибн аль-Лаббана, придворный поэт Мутамида.

Узнав о случившемся, Альфонсо поклялся именем Отца, Сына и Святого Духа, а также всех известных ему святых, что отомстит Мутамиду. Он заявил, что воинов у него так же много, как волос на голове, и они не остановятся, пока не дойдут по владениям нечестивца до самого Гибралтарского пролива. Император не мог бросить на произвол судьбы рыцарей, томившихся в севильских застенках, и потому был вынужден просить Мутамида назвать условия их освобождения. Тот потребовал возврата Альмодовара. Пелагий из Овьедо включает его в перечень городов, захваченных Альфонсо. Получив город, он освободил пленных. Едва они успели добраться домой, как Альфонсо приступил к выполнению своей угрозы. Он разграбил и сжег деревню Аксараф, убил или увел в рабство всех мусульман, не успевших спрятаться, три дня осаждал Севилью и разграбил провинцию Сидона. Выйдя к побережью в районе Тарифы, император подъехал к кромке воды и вскричал: