Коллектив авторов - Все в прошлом [Теория и практика публичной истории]

В данном контексте следует отдельно оговорить три проблемных вопроса, которые находятся в фокусе внимания публичной истории и исследований популярной музыки.

Во-первых, популярная музыка вовлечена в многочисленные идентификационные процессы, в которых прошлое играет важную роль. Выразительные средства в музыке позволяют по-разному и с разными эмоциональными оттенками — ностальгическими, эскапистскими, ироническими, фантастическими, утопическими — репрезентировать прошлое. По замечанию культурных географов Джона Коннелла и Криса Гибсона [752] Connell J., Gibson C. Sound Tracks: Popular Music, Identity and Place. London: Psychology Press, 2003. P. 1. , популярная музыка не только активно «включена» в процессы самоидентификации, но нередко оказывается одним из ключевых факторов формирования локальных, региональных и национальных идентичностей. Так, филолог Брайан Джордж показывает [753] George B. Rapping at the Margins: Musical Constructions of Identities in Contemporary France // Music, National Identity and the Politics of Location: Between the Global and the Local / Ed. by I. Biddle, V. Knights. Aldershot: Ashgate, 2007. P. 93–113. , как для демонстрации локальной (прежде всего районной) идентичности французские рэперы используют сленг городских окраин (banlieue), состоящий из новых и старых слов, заимствованных из разных языков: алжирского, марокканского и других. Музыковеды Энди Беннет и Джон Страттон прослеживают [754] Bennett A., Stratton J. Introduction // Britpop and the English Music Tradition / Ed. by A. Bennett, J. Stratton. Farnham, 2010. P. 7. , как с 1960-х годов демонстрация «английскости» и «британскости» (englishness и britishness [755] Термины Englishness и Britishness были введены в научный оборот в британской историографии в 1980-е, однако в публицистике они используются с середины ХХ века. Термин Englishness обозначает совокупность особенностей английской культуры, лежащих в основе процесса формирования национальной идентичности; термин Britishness шире и предполагает рассмотрение культурных особенностей как имперского, так и постимперского положения Великобритании в рамках формирования национальной идентичности в мультикультурной среде. См. подробнее: Featherstone S. Englishness: Twentieth Century Popular Culture and the Forming of English Identity. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2009. P. 2–8. ) через образы прошлого стала обязательным элементом художественного языка большинства британских популярных музыкальных групп и исполнителей. В то же время многие современные музыкальные жанры и направления рассматриваются в контексте формирования постнациональных идентичностей. В данном контексте музыковеды Игнасио Корона и Алехандро Мадрид демонстрируют [756] Postnational Musical Identities: Cultural Production, Distribution, and Consumption in a Globalized Scenario / Ed. by I. Corona, A.L. Madrid. Plymouth: Lexington Books, 2008. , как происходит постоянное переприсвоение хип-хопа в разных странах, как трансформируется хеви-метал, возникший в 1980-е годы в Великобритании и США, в испаноязычном мире в 2000-е и, наоборот, как переосмысляется латиноамериканская музыка 1980-х в Северной Америке сегодня.

Во-вторых, с 1980-х годов популярная культура и популярная музыка во многих странах (прежде всего Великобритании и США) стали рассматриваться как часть культурного наследия [757] The Routledge Companion to Popular Music History and Heritage / Ed. by S. Baker, C. Strong, L. Istvandity, Z. Cantillon. London; New York: Routledge, 2018. . В ходе дискуссий в социальных и гуманитарных науках, в которых публичная история играла одну из ключевых ролей, определение культурного наследия было расширено. Оно стало охватывать сферу обычного и повседневного, что позволило обратить внимание на неформальные практики и объекты, имеющие значение для разных социальных групп. Такой взгляд предполагает отход от монополизации права экспертов (зачастую на государственном уровне) на определение и признание того или иного объекта частью культурного наследия. В то же время, как показывает историк Дэвид Лоуэнталь, «культ недавнего прошлого, призывающий сохранять вещи, выражающие неразрывную связь настоящего с хорошо знакомой ушедшей эпохой, противостоя забвению и всем историческим катаклизмам» [758] Лоуэнталь Д. Материальное сохранение и его альтернативы // Неприкосновенный запас. 2017. № 114. С. 133–153. , также влияет на переосмысление наследия. Расширение темпоральных границ понятия культурного наследия позволяет смотреть на объекты культуры не с точки зрения их древности или аутентичности, а с точки зрения их значимости для отдельных индивидуумов или социальных групп, а также разных городов и регионов [759] Эшворт Г.Дж. От истории к наследию – от наследия к идентичности: в поисках понятий и мод // Там же. С. 154–171. . Эту идею хорошо иллюстрирует девиз фонда English Heritage: «Английское наследие — твое наследие» [760] «England’s heritage is your heritage» [historicengland.org.uk/get-involved/support-us/your-heritage-our-role]. .