Александр Снисаренко - Джентльмены удачи. Адмиралы чужих морей.

Первым, кто сознательно увел свои корабли в неизвестность, был, по-видимому, все же Колумб, хотя и тут есть немало сомнений. Именно с него принято вести отсчет эпохи Великих географических открытий - одной из удивительнейших эпох в истории человечества, когда после недолгого перерыва воины, торговцы и пираты вновь, как в античности и в Средние века, оказались в одной упряжке, несущейся к финишной ленте, на которой написано: «Властитель моря». И при чтении летописи Великих открытий летопись пиратства скромно отступает в тень. А если говорить точнее - многие главы этих двух летописей сливаются воедино, сохраняя, однако, при этом каждая свое звучание. Мореходы Нового времени, их невероятные приключения то и дело обращают наши мысли в прошлое, к их далеким предтечам. И, оглядываясь назад, невольно ловишь себя на мысли: а могли ли на самом деле древние народы, обитавшие на «разных краях» Земли, целенаправленно и широко общаться между собой по морю? Если да-то кто, когда и как? Кто был первым? Это одна группа вопросов. Есть и вторая: зачем европейцы так упорно, с таким подвижничеством исследовали далекие от их родины западные и южные моря? Почему они были столь уверены, что все их муки и жертвы окупятся? Что толкало их в беспредельность океанов на столь несовершенных, с нашей точки зрения, судах?

Вопросы, вопросы... Их много, гораздо больше, чем здесь обозначено. Вот еще один: если испокон веку человек выходил в море, держась земли, не означает ли это, что и в Атлантическом океане был когда-то сухопутный мост между Африкой (или Европой) и Америкой? А в Тихом? Индийском? Вопросы немалые, для ответа на каждый из них понадобилась бы толстая книга, а то и не одна. Можно, конечно, попытаться провести читателя «от вершины к вершине». Но ведь не из одних же вершин состоят горы, как не из одних праздников - календарь. К тому же за одной вершиной можно не разглядеть другую... Да и охватить все «вершины» в одной книге вряд ли возможно. Разве не «вершина» - Трафальгарская битва? Или подвижничество Миклухо-Маклая? Многие из тех, что упомянуты в этой книге, заслуживают гораздо более обстоятельного разговора. Читатель может утешиться тем, что некоторым из них посвящены целые библиотеки. В полной мере это относится и к кораблям: чтобы сказать о них все, что можно сказать, не хватит, пожалуй, и пухлого двухтомника!

На вопрос о «мостах», а заодно и на некоторые попутные вопросы попытался ответить в 1940-х годах молодой тогда еще норвежский географ и этнограф Тур Хейердал. Путешествуя по Маркизским островам, он обратил внимание на странные совпадения некоторых черт полинезийской и древнеамериканской культур. Эти черты считались специфическими только для Южной Америки, для инков. Прежде всего - узелковое письмо кипу, расшифрованное в начале нашего столетия шведским этнографом Эрландом Норденшельдом. Летописи полинезийцев, запечатленные в кипу, возводят начало их культуры к середине 1-го тысячелетия, к периоду расцвета сразу нескольких доинкских цивилизаций - мочика, наска, рекуай, тиауанако, уари. Случайность? Ведь узелковое письмо известно и китайцам, и корейцам, и японцам. Подозревают, что им пользовались также индийцы, сохранившие его форму в своей письменности. Индию называл прародиной полинезийцев новозеландский этнограф Питер Бак (Те Ранги Хироа). В числе претендентов и Китай, и Япония.

Хейердал начинает поиски. В поле его зрения попадают религия (солнечные боги Тики у полинезийцев и Кон-Тики у перуанцев), архитектурные сооружения (пирамиды в Перу и похожие - в Полинезии), статуи (идолы с непомерно вытянутыми ушами в Тиауанако, на Маркизах и на острове Пасхи).

Остров Пасхи... Те-Пито-о-те-Хенуа («Пуп Земли»)... Он как раз на полпути между Америкой и Океанией. А платформы аху, на которых высятся статуи, как две капли воды похожи на платформы в Куско, имеющие то же назначение. Связи отсюда тянутся и дальше. Статуи острова Пасхи, как полагают, ставились в честь усопших вождей и жрецов. Точно так же поступали египтяне: древнегреческий «отец истории» Геродот насчитал в храме Амона свыше трехсот статуй жрецов и фараонов. Кстати об Амоне: его второе имя - Ра - полностью совпадает со вторым именем солнечного владыки острова Пасхи.

Так родилась идея, и ее пленником, по иронии судьбы, стали многие, очень многие ученые, кроме... самого Хейердала.

7 августа 1947 года Хейердал заставил умолкнуть противников его гипотезы о возможности достижения Полинезии перуанцами на бальсовых плотах. Только о возможности, не больше. Подлинный ученый, Хейердал понимал, что этого слишком мало для окончательных выводов. С не меньшими основаниями можно считать инков выходцами из Полинезии или остров Пасхи - очагом обеих культур. Много было сломано перьев по этому поводу, много пролито чернил. И вот финал: бальсовый плот «Кон-Тики», преодолев пространство (восемь тысяч километров) и время (сто двое суток), доставил своих шестерых пассажиров на Туамоту.