Иван Филиппов - Записки о «Третьем рейхе»

Хозяином дома на Клюкштрассе, где размещалось отделение ТАСС, был мелкий купец Шуберт. До первой мировой войны Шуберт провел несколько недель в России и поэтому считал себя большим знатоком ее. С особой важностью он хранил все, что относилось к памяти об этой его поездке: различного рода снимки старой Москвы, а особенно — тульский самовар.

В полуподвальном помещении дома жил портье Карл Вольфлинг с кучей полуголодных детей и постоянно больной женой. С первого нашего с ним знакомства он насторожил нас своими навязчивыми рассказами о том, что он якобы когда-то состоял в компартии и был сослан гитлеровцами в концлагерь. Он всегда настойчиво интересовался политикой и вопреки запретам властей слушал радиопередачи Москвы и Лондона.

Появились у нас знакомые и за пределами нашего дома. Установились хорошие отношения с содержателем магазина овощей и фруктов, расположенного по другую сторону улицы. Хозяевами этого магазина были старик Меркель и его сын, про которого рассказывали, что он несколько лет до нашего с ним знакомства провел в гестаповском концлагере. Было видно, что Меркели недружелюбно настроены к существующим фашистским порядкам. В нацистские праздники они позднее всех вывешивали маленький флажок со свастикой, небрежно воткнув его над дверью магазина. Они никогда не приветствовали нас по-фашистски и имели всегда в запасе лучшие продукты для нас. Мы дорожили этой молчаливой дружбой.

Постепенно начали знакомиться с жизнью города, посещать магазины, рестораны, кино, стараясь сверить наши представления о жизни Берлина, сложившиеся в Москве, с действительным положением вещей. К нашему удивлению, не все выглядело так, как мы об этом раньше думали, читая англо-американские сообщения. В магазинах — полно товаров, отсутствовали какие-либо очереди. Берлинцы были прилично одеты, и их лица отнюдь не свидетельствовали о нужде и истощении. Берлин, хотя и казался с виду серым и мрачным, был опрятным и богатым городом. По вечерам рестораны и парки заполнялись публикой, а на улицах пешеходам предлагали горячие сосиски.

20 мая, после двухнедельного пребывания в Берлине, в моем дневнике появилась первая краткая запись:

«Условия для деятельности корреспондентского пункта созданы. Теперь предстоит проделать самый трудный путь к работе — хорошо изучить страну и разобраться во всем, что происходит вокруг».

Прежде чем перейти к описанию той обстановки, в которой мы оказались, хотелось бы кратко напомнить читателям о предшествующих событиях, имевших прямую связь с тем, что затем происходило на наших глазах.

Германия начала 1939 года стояла в центре международной политики. События предшествующих четырех лет убедительно показали, что главной целью внешнеполитического курса, гитлеровской Германии является политика реванша. Гитлер стремился к завоеванию для Германии «нового жизненного пространства».

Первой жертвой гитлеровской насильственной политики явилась Австрия. «Немецкая Австрия, — писал Гитлер в книге «Моя борьба»,— должна вернуться снова к великой германской отчизне». 11 марта 1938 г. он дал приказ о вступлении германской армии в Австрию. 13 марта в Вене был опубликован закон, согласно которому Австрия присоединилась к Германской империи. Гитлер совершает триумфальную поездку от Браунау до Линца. Фашистские флаги развеваются по всей Австрии.

Советское правительство предприняло попытку предотвратить дальнейшую гитлеровскую агрессию. Оно осудило военное вторжение Германии в Австрию и насильственное лишение австрийского народа его независимости. Советский Союз заявил о своей готовности принять активное участие во всех мероприятиях, направленных к организации коллективного отпора агрессору. Он предупреждал о том, что если сейчас не обсудить необходимые меры против агрессора, то завтра может быть уже поздно. Но этот голос разума не был услышан. Усилия СССР, направленные к тому, чтобы приостановить реваншистские намерения гитлеровцев, не получили поддержки.

Еще накануне захвата Австрии Гитлер с циничной откровенностью сформулировал в своей речи 20 февраля 1938 г. в рейхстаге захватническую программу по отношению к соседним странам. Он сказал, что в двух соседних с Германией государствах — Австрии и Чехословакии — в результате «насильственных договоров» оказалось 10 млн. немцев и что против их воли им препятствуют объединиться с империей. В тот день, когда германские войска вступали в Вену, Геринг заверял чехословацкого посланника в Берлине Мастни в том, что вступление в Австрию является не чем иным, как «семейным делом», и что по отношению к Чехословакии Германия будет проводить политику всестороннего улучшения отношения между странами. Но спустя два месяца после расправы с Австрией Гитлер дал указание по армии готовиться к разгрому Чехословакии военным путем. Попытки чехословацкого правительства решить с гитлеровскими властями проблему судетских немцев на основе соглашения ни к чему не привели. Гитлер шел напролом. В своей речи на съезде НСДАП [3] Сокращенное название национал-социалистской германской рабочей партии. в Нюрнберге 12 сентября 1938 г., объявляя чехов непримиримыми врагами, он заявил, что «не потерпит дальше угнетения немцев в Чехословакии».