Виктор Дорофеев: Над Уралом-рекой

Наконец, 1 августа 1741 года «при надлежащем Всевышнему Богу молебствии с пушечною пальбою» новый Оренбург был заложен. Здесь стоит заметить, что до этого в течение двух лет города с названием Оренбург теоретически совсем не существовало, хотя по привычке Орскую крепость и именовали еще так.

Работы начались, но споры между строителями не прекратились. Это привело к остановке начатых работ. Требовалось вмешательство главного командира, а Урусова не было уже в живых, он умер от цинги за 10 дней до закладки города. Временно возглавлять Оренбургскую комиссию поручили начальнику Башкирской комиссии генерал-лейтенанту Соймонову, которому ряд обстоятельств мешал разобраться в споре, а в феврале 1742 года он узнал, что новый главный командир уже определен.

Новый начальник комиссии, тайный советник Иван Иванович Неплюев, имевший также военный чин контр-адмирала, прибыл в Самару 26 апреля 1742 года. Это был незаурядный человек, способный администратор и дипломат [6] История дипломатии. Т. V. М., 1941, с. 282: Всемирная история. Т. I. М.. 1954. с. 264 . Происходя из древнего обедневшего рода, Неплюев выдвинулся при Петре Великом, который говорил о нем: «В этом малом путь будет». До назначения в Оренбургскую комиссию он занимал несколько важных постов. После того как по возвращении в 1720 году из-за границы, куда его в числе 20 гардемаринов посылали совершенствоваться в военно-морском деле Петр сам экзаменовал его и присвоил чин лейтенанта галерного флота, он был оставлен надсмотрщиком на Адмиралтейских верфях. В 1721 году царь послал его в Константинополь дипломатическим резидентом, где он пробыл 14 лет. Когда Неплюев вернулся в Россию, его ввели в коллегию иностранных дел. С 1739 года он был губернатором в Киеве, а затем главнокомандующим Украины. Но после елизаветинского переворота он был арестован, так как был довольно близок с деятелями бывшего правительства, особенно с Остерманом, и участвовал в качестве одного из следователей в процессе кабинет-министра Волынского. Вскоре его, однако, освободили и послали устраивать обширный Оренбургский край.

По прибытии Неплюев в первую очередь занялся вопросом строительства нового города. Вникая в существо спора между строителями, он рассмотрел все планы и карты, как местности при Красной горе, так и других. Изучив все материалы, Неплюев пришел к выводу, что город лучше было бы строить не у Красной горы, а недалеко от устья Сакмары. Преимущества этого места представлялись ему в том, что оно расположено ближе к российским хлебным местам и находится в середине линий новопостроенных крепостей; кроме того, здесь было больше воды и леса.

Свои соображения Неплюев сообщил правительствующему Сенату. В этом районе было по существу два места, где можно было строить город. Одно ― у Черноречья, другое ― к востоку от устья Сакмары, где уже имелась основанная еще Кириловым небольшая Бердская крепость, отчего все место именовалось Бердск. Первое имело то преимущество, что от Самары его не отделяла водная преграда реки Сакмары, но зато по другую сторону Яика далеко простиралась затопляемая пойма, что затрудняло бы доступ с Бухарской стороны как во время половодья, так и после него. Этих недостатков не было у Бердского места, куда Неплюев прибыл во время летнего похода. После осмотра местности велено было артиллерии капитану Галофееву и инженер-прапорщику Тельному «оному городу план ситуации снять, также и прожект, как ему застроену быть, учинить».

Несмотря на эти приготовления, Неплюев направился для осмотра места при Красной горе, желая, очевидно, убедиться в правильности принимаемого решения. По дороге он наметил места будущих Нежинки и Вязовки, и 14 июля прибыл на Красную гору. Предпочтение было сделано Бердскому месту. У Красной горы, кроме уже упомянутых недостатков, было отмечено, что в проекте не только у Ратиславского, но и у Тельного с Лейтгольдом, далеко до проточной воды. От ближайших построек, не считая цитадели, оказалось бы около километра до Яика. Место было окружено стоячей водой. Кроме этих проектов существовал еще один, составленный, возможно, уже в 1742 году. Автор его Лука Галофеев [7] ЦГИАЛ, ф. 1399. oп. 1, д. 566, л. 1 . Отличие проекта в том, что хотя город и располагается по косогору, но около двух третьих застройки города находились бы не далее 600―650 метров от воды. Этот проект, по мнению Неплюева, имел «против учиненных первых прожектов» то преимущество, что «против онаго удобнаго прохода неприятель ни с какой стороны не имеет».