Джон Робертс - Мировая история

Джон Робертс попытался представить свою книгу инструментом осознания того, как взаимодействовали целые народы и отдельные люди, а также как такие взаимодействия обусловили смысл и значение всегда предполагающих многообразие результатов. Я надеюсь, что мое переработанное издание послужит той же самой цели. Если изучение истории приобретет смысл для как можно большего числа читателей, тогда можно будет говорить не только о ближайшей, но и удаленной перспективе человечества, рассчитывая на бесконечность человеческого потенциала с точки зрения готовности его к переменам.

Профессор O.A. Уэстад, июль 2012 года

Когда начинается история человечества? Так и хочется ответить «с самого ее начала», но известно, что и все прочие простые ответы на сложные вопросы в скором времени оказываются не соответствующими действительности. Как однажды высказался один великий швейцарский историк по другому поводу, история представляет собой как раз тот предмет, приступить к разговору о котором с его начала невозможно. Мы можем проследить цепочку человеческих предков до появления на Земле позвоночных животных или даже до фотосинтезирующих клеток и прочих примитивных организмов, с которых началась жизнь как таковая. Можно вернуться еще дальше в прошлое к практически невообразимым событиям, когда появилась наша планета, и даже к происхождению самой Вселенной. Но это еще не «история».

Тут нам поможет здравый смысл: история представляет собой сказание о человечестве, о том, что оно сотворило, пережило или чему порадовалось. Все мы знаем о том, что собаки и кошки не сподобились обзавестись историей, а людям это удалось. Даже когда историки пишут о естественных процессах, находящихся за пределами воли человека, таких как планетарное потепление или похолодание, а также распространение заболеваний, они делают это исключительно ради того, чтобы помочь нам понять, почему мужчины и женщины жили (и умирали) именно так, а не иначе.

Другими словами, нам предстоит всего лишь определить момент, в который первые люди вышли из тьмы далекого прошлого на свет божий. Но сделать это совсем не так просто, как кажется. Во-первых, необходимо определиться с тем, что мы ищем, однако практически все попытки выделить человечество с опорой на внешние особенности в конечном счете оказались субъективными и ущербными из-за неопровержимых аргументов по поводу «обезьяночеловека» и «утраченных звеньев эволюции». С помощью физиологических анализов удалось как-то классифицировать накопленные сведения, однако определить, что можно считать человеком, а что нет, не удалось. Некоторые ученые высказывали предположение о том, что исключительность человека заключается во владении им членораздельным языком, хотя приматы располагают речевым аппаратом, ничем не отличающимся от нашего собственного; когда производятся звуки, означающие смысловые сигналы, в какой момент они становятся речью? Еще одно знаменитое определение состоит в том, что человек умеет изготавливать орудия труда. Однако в ходе наблюдений возникли сомнения по поводу нашей исключительности в этом отношении, причем после того, как доктор Джонсон высмеивал Босвелла, приводившего ему такой аргумент.

Безоговорочно единственным в своем роде и убедительным признаком человеческих особей следует считать совсем не обладание ими определенными способностями или физическими чертами, а то, как они ими пользовались. Вот здесь-то как раз и начинается наша история. Неоспоримым достижением человечества можно считать его исключительно активную деятельность и творчество, его совокупную способность к осуществлению перемен. У всех животных сложился свой собственный стиль жизни, даже достаточно сложный подчас, чтобы назвать его некоей культурой. Но только человеческая культура находится в постоянном развитии; объем ее наращивался через сознательный отбор и селекцию внутри общины, а также в силу случайных и естественных факторов, через накопление массива жизненного опыта и знаний, всегда ставившихся на службу человека. Человеческая история началась, когда впервые произошел сознательный прорыв генетического и поведенческого наследия, которое до тех пор обеспечивало единственный путь выживания в складывавшихся условиях. Понятно, что разумные люди творили свою историю в четко заданных пределах. Эти пределы в настоящее время выглядят на самом деле весьма широкими, но когда-то они были настолько узкими, что представляется невозможным определить первый шаг, уведший развитие человечества за рамки, определяемые естественной природой. Долгое время у нас сохранялось совсем смутное представление о давнем прошлом, непроглядное потому, что мы располагали весьма разрозненными свидетельствами, с одной стороны, и не знали точно, что нам вообще следует искать.