Глеб Десятков - Загадки Оренбургского Успенского женского монастыря

Закончила Агафья свой рассказ. На некоторое время в землянке установилась тишина, изредка нарушаемая посапыванием спящих сестер.

— Ну что, девочки мои! — нарушив молчание, произнесла Татьяна. — И мы обет верности должны дать только одному — Господу нашему Иисусу Христу!

Не предполагала тогда Татьяна, что предстоит Агафье стать игуменией Иннокентией, построить не один дом — целый монастырский комплекс возвести! За то и прозовут ее «Игумения-строительница».

12 февраля 1841 года в семье оренбургского мещанина Семена Подковырова родился пятый ребенок — дочь. Родители назвали ее Агафьей. Вскоре она стала сиротой — умирает отец. Воспитание детей легло на плечи неграмотной матери. Самой изумительной памятью из всех детей обладала Агафья. Именно это помогло ей самостоятельно научиться читать. В семнадцать лет она, получив благословение матери, пешком пошла к святым угодникам в Киев. Через год вернулась. Встреча с Татьяной Кононовой в Покровской церкви определила ее судьбу...

Однажды перед купцом Деевым возникли две женские фигуры в монашеском одеянии. Одну из них — Татьяну Кононову — признал сразу. Вторую, что была помоложе, видел впервые.

— Господин Деев! От имени Христа нашего и всей нашей общины, на щедрость души вашей с надеждой, к вам обращаемся — помогите спальный корпус возвести! — обратилась к купцу Агафья.

— X-м! Сколько же лет-то тебе будет?

— Февраля, двенадцатого дня, 1841 года рождения, господин Деев...

— И в таком возрасте община доверяет тебе делами строительными заниматься? А ведомо ли тебе, что не всякому мужику под силу то будет?

— Ничего! — в разговор вмешалась Татьяна Алексеевна. — Она у нас с мужиками вровень бревна катает. Девочку силой Бог не обидел! А душу ее и волю для дела сего, для общины нашей Христос укрепит!

— Чудеса-а! — протянул купец. — Коль в вашем сестринском братстве девочки за такие дела берутся, не помочь — грех!

Монахиня, едва из детского возраста далее перешагнувшая, тронула сердце купца.

Каким-то подспудным чувством, чутьем понял, что из нее будет толк. Наступил 1866 год. Спальный корпус был возведен. Агафье Подковыровой пошел двадцать шестой. В присутствии преосвященного Митрофана, генерал-губернатора Н. А. Крыжановского и местного купечества община была открыта официально. Мать Таисия представляла гостям участников и руководителей стройки.

— Мы и домовую церковь заложили! — в ответ на одобрительные возгласы, зардевшись и потупя глаза, сказала Агафья.

К следующему — 1867 году, поставили и ее. И освятили во имя святителя Николая... Число сестер в общине росло постоянно. Обительская церковь стала тесной. Решили строить новую, большую по объему. Но средств было ничтожно мало. На их сбор по Сибири направляется группа монахинь, с ними и Агафья. За три года, пешком, и в зной и в холод исходила она сибирские города и села. Доходили даже до китайской границы! И вот она снова в Оренбурге. Ее назначают экономкой по строительству каменной двухэтажной церкви, которая возводится по проекту профессора архитектуры Константина Тона, автора проектов храма Христа Спасителя и Большого Кремлевского дворца в Москве. Агафья всех удивляла своей физической силой и неутомимостью. Выполнит свой «урок», идет на помощь слабым, уставшим. Именно в это время она обнаруживает удивительные познания, купеческое чутье в области цен на строительные материалы, на выполнение подрядных работ.

Игумения Иннокентия (Агафья Подковырова) «строительница» монастыря (12.02.1841—4.04.1913 гг.).

Нижний этаж храма был готов. Агафья продолжает руководить строительством верхнего. Наконец, 23 сентября 1873 года в купол был положен последний кирпич. Но и тут не обошлось без несчастья — в построенной, но еще не освященной церкви раздался страшный шум и треск. Посыпались штукатурка, отдельные кирпичи, не выдержали колонны тяжести огромного купола — треснули. Сбежались буквально все. Полиция оцепила церковь. Рабочие забрались на самый верх и по двум желобам стали спускать кирпичи кладки купола, тем самым остановив дальнейшее разрушение. Монахини руками ловили кирпич в желобах, не давая ему биться. Лежа в своей келье, умирающая игумения вспоминала эти дни — дни, которым она отдала себя всю без остатка. Перед ее глазами стояли епископ, горожане, с болью в глазах смотревшие на разрушающийся храм, испуганный бедой подрядчик... Тогда-то и было принято решение до основания разобрать купол, колонны укрепить и на них возвести новый купол — деревянный...