Михаил Гордин - Пушкинский век

Незаурядными в художественном отношении были и серия видов Петербурга — более ста листов, исполненная А. Е. Мартыновым, и литографии А. О. Орловского, посвященные, главным образом, быту столичного простонародья, и сатирическая панорама Екатерингофского гуляния К. К. Гампельна длиною более 10 метров, где тысячи персонажей, сотни сценок являют собой живые, непосредственные натурные зарисовки, исполненные веселой, а порою злой иронии. Это уникальное произведение как по своеобразию художественного почерка, так и по исключительной историко-документальной ценности.

В художественной жизни Петербурга 1820–1830-х годов немалую роль начинают играть частные собрания произведений искусства, открытые для публики.

С 1819 по 1834 год в столице существовал «Русский музеум», созданный Павлом Петровичем Свиньиным. Литератор, путешественник, автор «Достопримечательностей Санкт-Петербурга и его окрестностей», издатель журнала «Отечественные записки», Свиньин едва ли не главным делом своей жизни полагал отыскивание и популяризацию русских талантов. Много сил и средств тратил он, помогая людям «простого звания», отличавшимся в каком-нибудь искусстве или ремесле. Среди его подопечных можно назвать, например, известных впоследствии художников Григория и Никанора Чернецовых. «Музеум» Свиньина помещался в трех просторных комнатах его квартиры на Михайловской площади и состоял из семи разделов. Здесь были собраны рукописи, отысканные во время путешествий «в разных концах России» — автографы Ломоносова, Фонвизина, Суворова, Екатерины II; резная оправа для навигационных приборов, выточенная из дерева Петром I, старинные монеты, изделия русских мастеров из серебра, яшмы, малахита, фарфора. Свиньин хранил произведения замечательных скульпторов — Ф. И. Шубина, М. И. Козловского, С. С. Прокофьева. Едва ли не первым он стал собирать систематическую коллекцию русской живописи — от А. П. Лосенко до О. А. Кипренского и В. А. Тропинина. Свиньин приобретал и картины провинциальных художников. Правда, наряду с шедеврами он показывал посетителям картину, писанную на паутине, чепчик из паутины, изготовленные некоей досужей затейницей, девицей Бородиной. В «Музеуме» попадались и другие экспонаты сомнительного достоинства. Но все же в то время собрание Свиньина было единственным в столице музеем русской истории и русского искусства и в этом качестве пользовалось заслуженной известностью. В 1829 году была издана на русском и французском языках «Краткая опись предметов, составляющих Русский музеум Павла Свиньина».

Историко-художественный музей другого рода создал князь Н. И. Салтыков. Он во множестве собрал средневековые доспехи, оружие, монеты. Особой достопримечательностью музея были доспехи рыцарей ордена тамплиеров. В особняке князя на Дворцовой набережной посетителей встречал смотритель, дававший пояснения.

Невский проспект у Полицейского моста. Гравюра Б. Патерсена. Начало XIX в.

Обширное «собрание редкостей» принадлежало Д. Л. Нарышкину: картины, статуи, этрусские вазы, фарфор, камеи, драгоценные табакерки. Для этого собрания Нарышкин пристроил к своему дворцу, на набережной Фонтанки близ Аничкова моста, специальную залу.

Предприимчивые торговцы картинами открывали в Петербурге платные картинные галереи. Таков был «кабинет» некоего Палацци, который показывал посетителям произведения Андрео Мантеньи, Гвидо Рени, а также многих второстепенных и третьестепенных — по преимуществу итальянских — художников. Галерея Палацци находилась в Офицерской улице и открыта была ежедневно с 12-ти до 4-х часов. Позднее она переехала в более фешенебельную часть города. Палацци занял дом на углу Большой Морской и Кирпичного переулка, возле Невского проспекта. В окнах были выставлены картины и статуи. В большом зале дома Палацци бывали аукционы, где продавали с молотка произведения искусства. В 1834 году здесь распродавал свой «Русский музеум» Свиньин. «Северная пчела» по этому поводу обращалась к своим читателям: «Ради Бога покупайте, а то г-н Палацци все купит. Без шуток, он все купит: к тому идет дело. Каждый раз он стоит за аукционистом и прехладнокровно набавляет цены… Берегитесь, гг. любители; после вы будете покупать у г-на Палацци вещи из Музеума впятеро дороже!»

Сам Свиньин с горечью писал: «Наконец о моем Русском Музеуме можно сказать, что о турецком флоте под Чесмою — был . Его не стало, и может быть надолго не выищется другой чудак, который бы подобно мне употребил сотню тысяч, 15 лет жизни и трудов для собрания образчиков Русской славы, просвещения и ума! Когда уже дело сделано, когда уже пособить нельзя — начали тужить, начали понимать цель мою и достоинства покойника, которого при жизни — теснили, клеветали, огорчали! Увы, распродажа Музеума доказала мне жалкую степень нравственности и образованности наших бояр и всего первоклассного круга: вообразите, бывали случаи, что богачи приходили в Музеум зевать или торговаться из копейки — за сторублевую картину, когда за час перед тем заплатили Смурову 500 или 600 рублей за устрицы и шампанское».