Ольга Четверикова: Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

Огромное внимание исследованию духовного опыта Лойолы уделил русский религиозный писатель М.В. Лодыженский, который в своём сравнительном анализе православной и западной мистики указал на глубокие различия между ними, обусловленные общей разницей в мировоззрении. В православной мистике духовное соединение человека с Богом совершается при отрешении его от любой рассудочной деятельности и от всего физически-чувственного.Именно тогда душа, «упразднившись от всего внешнего, соединяется с молитвою, и молитва эта, как некое пламя, делает её всю огненною». Западная же мистика, как и католическое учение в целом, несёт на себе отпечаток земных устремлений Католической церкви. Поставив между Богом и мирянами папу как наставника Бога на Земле, католицизм препятствовал свободному развитию мистического познания, которое в итоге стали увлекать не столько элементы жизни духа, сколько элементы жизни формы, то есть элементы ментальные и чувственные.

Лодыженский пишет: «При первом ознакомлении с сочинением Лойолы «Духовные упражнения», с тем, как эти упражнения практикуются в католическом мире, выносишь такое общее впечатление, что метод духовных упражнений Лойолы имеет во многом основания, схожие с методом упражнения в индусской Раджа-йоге… Метод Раджа-йоги — всегда метод мышления и требует сосредоточенного размышления и созерцания…Эти умственные упражнения начинаются с медитации, т. е. с посвящения себя нескольким минутам глубокого размышления над какою-либо благородною мыслью…затем эта медитация переходит в более сосредоточенную форму умственных созерцаний и…в этих созерцательных состояниях главная роль принадлежит силе мозгового воображения. Подобные же медитации и созерцательные упражнения рекомендуются также и Лойолой, и главная роль в этих упражнениях так же, как и в Раджа-йоге, принадлежит мысленному воображению. Но у Лойолы ментализм не такой чистый, как в Раджа-йоге… Он соединён с религиозными эмоциями, воспламеняемыми работой воображения, причём главный предмет созерцаний — это большей частью яркие картины из жизни Христа» [11] Лодыженский М.В. Свет незримый. — Петроград, 1915. С. 136–137. .

Иезуитские медитативные практики неслучайно были высоко оценены известным французским оккультистом, бывшим дьяконом церкви Сан-Сюльпи, Элифасом Леви, который считал, что именно в них заключается главный секрет этого ордена. Лойола «приказывает своим последователям видеть, трогать, обонять, вкушать невидимые вещи. Он хочет, чтобы чувства в молитве были возбуждены до состояния добровольной галлюцинации… Каждый это делает по-своему, но таким образом, который способен его впечатлить. Это уже не гашиш, используемый в целях обмана Горским Старцем (главой государства исмаилитов. — О.Ч.); это мечты без сна, галлюцинация без сумасшествия, желаемое и обдуманное видение, настоящее творение ума и голоса. Отныне, проповедуя, иезуит сможет сказать: это то, что мы видели собственными глазами, слышали собственными ушами, трогали своими руками — вот это мы вам и сообщаем. Иезуит, сформированный таким образом, становится единым целым с теми, чья воля действует так же, как и его собственная: поэтому каждый из отцов силён как Общество, а Общество сильнее мира» [12] Цит. по: Dumas F.R. Ibid. P. 312. .

Организация ордена отличалась, как и сейчас, военной структурой и строгой централизацией, строясь по иерархическому принципу и включая несколько ступеней или классов. Первый класс составляют новиции (послушники), которые в течение двух лет проходят испытательный искус (новицитат), готовясь к пострижению. Они ещё не считаются членами Общества. Подготовка заключается в развитии у них абсолютного повиновения и преданности ордену: каждый должен порвать все связи с миром, отречься от личной воли, убеждений и отдать себя всецело в распоряжение ордена. В дополнениях к Конституции Лойола советовал старшим для испытания новициев приказывать им совершение преступных по видимости вещей, соизмеряя, впрочем, испытания с силами каждого отдельного новиция. Любовь к родным осуждалась как плотская склонность, и кто отказывался от своего имущества при вступлении в Общество, оставлял его не родным, а бедным. Все письма, которыми вступивший обменивался с родными, предварительно должны были быть прочитаны начальствующим над ним.

Новиции, выдержавшие испытания, переходят во второй класс — схоластов (учеников), которые в течение двух лет служат в качестве помощников в коллегиях и миссиях ордена. Затем идёт третий класс — духовных коадьютеров , которые дают три обета (в ордене есть и светские коадьютеры, которые не посвящаются в духовный сан и отвечают за содержание коллегий, миссий и обители). Наконец, высшую ступень иерархии Общества составляют профессы , которые дают четвёртый обет безусловного подчинения папе и выполняют особые миссии, важнейшие дела и поручения понтифика. Даже во время расцвета Общества их не бывало более пятидесяти человек.