Вольдемар Балязин - Николай I, его сын Александр II, его внук Александр III

При венчании присутствовали: граф А. В. Адлерберг, генерал-адъютант А. М. Рылеев, мадемуазель Шебеко и генерал-адъютант граф Э. Т. Баранов. После венчания Александр пригласил свою молодую жену и Веру Шебеко на прогулку, попросив взять с собою и старших детей – Георгия и Ольгу.

Шебеко рассказывала потом, что вдруг Александр с неожиданной печалью в голосе сказал:

– Я боюсь своего счастья, я боюсь, что меня Бог слишком скоро лишит его. – И вслед за тем настойчиво попросил сына обещать, что он никогда не забудет своего отца.

Возвратившись с прогулки, Александр составил акт о состоявшемся бракосочетании, подтвержденный подписями Адлерберга, Баранова, Рылеева и его собственной, и вслед за тем написал указ Сенату: «Вторично вступив в законный брак с княжной Екатериной Михайловной Долгоруковой, мы приказываем присвоить ей имя княгини Юрьевской с титулом „Светлейшей“. Мы приказываем присвоить то же имя с тем же титулом нашим детям: сыну нашему Георгию, дочерям Ольге и Екатерине, а также тем, которые могут родиться впоследствии, мы жалуем их всеми правами, принадлежащими законным детям сообразно статье 14 Основных законов империи и статье 147 Учреждения императорской фамилии».

Тем самым Екатерина Михайловна, а также Георгий, Ольга и Екатерина становились полноправными членами императорской фамилии, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Между тем жизнь страны шла своим чередом, и Лорис-Меликов не только пытался искоренять крамолу, но и по мере возможностей старался продолжать развитие реформ. С этой целью он убедил царя ликвидировать Верховную распорядительную комиссию, закрыть Третье отделение, а его самого, освободив от всех экстраординарных должностей, назначить министром внутренних дел.

Находясь на этом посту, летом 1880 года Лорис-Меликов убедил царя в том, что окончательную победу над революционерами они одержат тогда, когда даруют России конституцию и преобразуют самодержавную империю в конституционную монархию.

А осенью 1880 года царь совершил важный поступок для обеспечения безбедного существования в будущем своей новой семьи.

11 сентября 1880 года Александр перевел в Государственный банк 3 302 970 рублей на имя Екатерины Михайловны Долгоруковой, написав: «Ей одной я даю право распоряжаться этим капиталом при моей жизни и после моей смерти».

Осенью 1880 года Лорис-Меликов добился и у царя, и у наследника согласия на то, чтобы земства посылали своих представителей на заседания Государственного Совета для участия в выработке законов и таким образом делали его представительным органом.

Однако в это же самое время «Народная воля» развила бешеную деятельность, направив все свои усилия на то, чтобы задуманное убийство Александра наконец-то увенчалось успехом. И в те дни, когда планы были уже составлены и частично проработаны, когда в Петербург съехались все участники готовящегося убийства, в Елисаветграде незадолго до нового, 1880, года был арестован Григорий Гольденберг – один из опаснейших террористов-народовольцев, посвященный во многие планы организации. Гольденберг был не только задержан с чемоданом динамита, но жандармам было известно, что он является убийцей харьковского генерал-губернатора князя Кропоткина. Следователем к нему был назначен полковник Добржинский, который, играя на чудовищно гипертрофированном самолюбии и некоем подобии мании величия, сумел вовлечь Гольденберга в игру, где подследственному была предоставлена роль пророка, выводящего заблудшую молодежь России из тьмы преступлений к свету всеобщего примирения.

Гольденберг написал показания, занявшие полторы сотни страниц, называя имена, адреса, события, факты, что и было умело препарировано и ловко использовано жандармами для арестов тех из террористов, которых сумели найти.

После Нового года Гольденберга перевезли в Петропавловскую крепость, где его посетил Лорис-Меликов. Граф не скрыл, что предстоящие процессы над теми, кого уже арестовали, едва ли обойдутся без смертных приговоров.

...15 июля 1880 года, осознав, к чему привели его откровения, Гольденберг покончил с собой в камере Трубецкого равелина. Но и после его смерти казни выданных им революционеров продолжались.

Параллельно с этим продолжалось и движение страны к конституции – медленно, достаточно робко, более чем половинчато, но продолжалось. Александр видел во всем этом и то, чего не видели другие: он хотел не только произвести политическое преобразование России из монархии абсолютной и самодержавной в монархию конституционную, но и короновать Екатерину Михайловну, исполнив тем самым и долг перед своим народом и перед Богом, давшим ему такую замечательную жену. А затем передать духовную власть старшему своему сыну – цесаревичу Александру Александровичу и уехать из России с Долгоруковой-Юрьевской и их общими детьми в По или в Ниццу, став частными лицами, то есть сделать то, что не удалось Александру I, рухнувшему под тяжким бременем наследственной власти.