Эрих Дэникен - Страшный суд начался [Второе пришествие богов…]

— Интересно, к какому Богу вы обращались в молитве? — мирно полюбопытствовал имам, слегка наклонившись и мягко положив руку на запястье руки папы.

— К… — удивленно пробормотал тот, — к нашему Богу. Разве мы все имеем в виду не одного и того же Господа?

— Не совсем, — веско вставил верховный раввин. — Мы — народ избранный…

— Старая песня, — грустно заметил имам. — Да неужели вы не понимаете, что многие люди не питают к вам сострадания именно потому, что вы высокомерно считаете себя лучшими из лучших?

— Хо-хо-хо! — жестко парировал верховный раввин. — А вы проводите агрессивную политику и плодите религиозных фанатиков. Именно вы стремитесь любой ценой распространить свою веру по всему свету!

— Но ведь это воистину правда, — холодно отозвался имам и пристально поглядел в глаза своему оппоненту, — что Мухаммед — да будет благословенно имя его! — был последним пророком, которого послал людям Аллах. Поэтому мы, мусульмане, чтим последнее изъявление воли Аллаха…

Имам не стал дальше спорить, ибо прямо посреди зала внезапно вспыхнул красочный экран, на котором замелькали трехмерные картины. Сперва это был огромный земной шар, над которым парили гигантские объекты: многоярусные космические корабли с причудливыми надстройками и бесчисленными выступами и углублениями. Вокруг громадных объектов, словно рои насекомых, мелькали более мелкие, которые то и дело исчезали в загадочных светящихся коридорах или же группировались друг с другом, образуя все новые и новые комплексы.

Затем камера проникла внутрь одной из таких космических станций. Три лидера мировых религий с изумлением увидели там людей разных цветов кожи, плававших наперегонки в каком-то огромном бассейне. Ноги пловцов мелькали в некой непонятной жидкости, которая казалась совершенно податливой, однако отлично держала тела на плаву, не позволяя им полностью погрузиться в себя. Видимо, это были какие-то спортивные состязания. Время от времени на поверхности жидкости появлялись волны, и участники соревнований, сбившись со своих дорожек, возвращались обратно и продолжали заплыв.

Другая камера позволила заглянуть в интерьер некой высокой башни, в которой, раскинув руки, свободно парили люди. По-видимому, в той башне существовали гравитационные поля различной интенсивности, ибо одни из этих парящих фигур свободно танцевали в воздухе, совершая плавные и грациозные движения, а другие падали вертикально вниз и вновь взмывали вверх, тоже исполняя какой-то таинственный танец.

Затем возникла обширная панорама, занявшая половину экрана. Многие тысячи людей двигались куда- то по земле быстро и бесшумно, словно некий секретный отряд спецназа. При виде их пловцы поспешно нырнули с головой в загадочную жидкость, люди, парившие в башне, преклонили головы, зрители замерли кто где был и опустились на колена. Команды большого и малого составов как по команде опускались на колени и складывали руки в молитвенном жесте.

Через несколько секунд послышалась музыка. Она звучала буквально из всех стен, сначала мягко, затем все громче и громче, и отдельные мелодии сливались в один величественный хорал. Все инструменты, которые только существуют на Земле, казалось, принимали участие в этой необъятной симфонии звуков. Коленопреклоненные толпы запели какой-то гимн, и, хотя лидеры трех величайших религий не понимали его языка, его волнующая гармония тронула их до глубины души. Звуки музыки и пения заполнили весь зал, который теперь тоже вибрировал в согласии с невероятными интервалами и тональностями, пронизывавшими каждую клетку тела, заполняя мозг несказанным чувством благоговейного трепета.

И, словно повинуясь некоему властному призыву, лидеры трех религий поспешно поднялись со своих стульев. Это было не волшебство, не гипноз, а непреодолимое внутреннее побуждение… Камера на экране начала выхватывать из толпы лица отдельных людей, а затем показала необъятное небо, на котором возникли странные геометрические фигуры. Папа Римский преклонил колена и сложил руки в молитвенном жесте, имам Мекки воздел руки ладонями вверх и пал ниц на какое-то странное синтетическое покрытие, устилавшее пол, а верховный раввин Иерусалима, скрестив руки на груди, отвесил низкий поясной поклон. Каждый из них с благоговейным трепетом возносил молитвы своему Богу. Когда же люди на трехмерной панораме вновь вернулись к своим обычным делам, лидеры трех религий тоже поднялись на ноги. Затем, словно совершая некую единую церемонию, они молча подали друг другу руки и поначалу даже не заметили, что в зале помимо них появился кто-то четвертый. Это был тот самый незнакомец в черном.