Иосиф Цынман - Бабьи яры Смоленщины. Появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства.

Марш проходил в трудных условиях, однако вскоре мы вышли на шоссе, по которому должен был двигаться наш полк. Шоссе было пустынным, никаких видимых следов движения войск не было. Сделав короткий привал, продолжили движение, через 2 часа мы должны были выйти в заданный район.

Пройдя 2–3 км по шоссе, услышали справа гул танковых моторов и выстрелы, и снаряды летели над нами с севера на юг. Меня охватило неприятное предчувствие.

Оставив боевую группу, я подождал голову колонны батальона, где шел капитан Шелховский, и поделился своим беспокойством. Говорю, что кажется мне, что это стреляют немецкие танки, на что Шелховский ответил с иронией, мол, нечего паниковать, это наши танки, их здесь целый корпус, а стреляют они, видимо, потому, что фронт прорыва узкий. Я настаивал направить отделение для разведки правого фланга маршрута, но Шелховский отклонил мою просьбу и приказал ускорить шаг. В исходный пункт маршрута мы прибыли раньше срока на 1 час. Капитан Шелховский с командирами рот направились на рекогносцировку участка обороны, а я с командиром взвода связи ст. лейтенантом Люкмановым — на поиски места развертывания КП батальона. Облюбовали мы домик на перекрестке дорог: войдя во двор домика, мы увидели страшную картину: во дворе лежал старик с разбитой головой, на пороге дома — женщина с простреленной грудью, а в комнате молодая девушка полностью обнаженная и убитая. Много приходилось видеть трупов на войне, но такого зверства еще не видели. Как впоследствии выяснилось, эта семья не пожелала эвакуироваться, и немцы зверски их убили. Расчистив помещение, мы оборудовали подвал домика под КП, а чердак под НП батальона. Командир взвода связи ст. лейтенант Люкманов распорядился о наведении связи с ротами. Время шло к рассвету. Роты заняли свои позиции на господствующих высотах вдоль шоссе, фронтом на север, стали окапываться, минометная рота заняла позиции в лощине, в 200 м южнее шоссе. Туман все не рассеивался. Примерно часов в 9 утра на дороге показалась группа солдат с пленным немцем. Мы их остановили, это были разведчики 11-й гв. стрелковой дивизии. Пленного они вели в штаб 11-й гв. армии. Нам они сообщили, что пленный — из танковой дивизии «Герман Геринг», и что она должна сегодня нанести контрудар по нашим частям. Прошло еще минут 40–50. Вдруг оттуда же появилась машина ГАЗ-АА, на которой было штабное имущество и несколько военнослужащих (в том числе 1 женщина) штаба 11 гв. дивизии. Они нам сообщили, что на штаб дивизии напали немецкие танки, и там идет сильный бой. Спустя некоторое время послышались выстрелы из танковых пушек и лязг гусениц. Медленно на нас надвигалась армада танков, остановить которые было нечем. Связи с полком мы еще не имели, противотанковых средств также не было. Стрелки и пулеметчики вели огонь по смотровым щелям, но танки упорно двигались на нас. Пехоты у немцев было мало, да и та под огнем наших солдат залегла.

Положение становилось безвыходным. В этих условиях командир батальона, посоветовавшись с нами, принял единственно правильное решение — отойти, на что мною была подана команда в роты (мы ведь даже не успели окопаться). Отходя на юг метров 500–600, мы наткнулись на противотанковый ров, где и закрепились. При отходе мы потеряли 3 человека убитыми и 5 человек ранеными. Немцы, перерезав шоссе и захватив несколько фольварков, свое продвижение на юг приостановили. Часам к 12 туман рассеялся. Немецкие танки и бронетранспортеры с пехотой сосредоточились во дворах фольварков группами по 8—10, откуда вели огонь по нашим боевым порядкам. Для установления связи с соседями мы направили группы по 3 человека на запад и восток. Вскоре с запада прибыла группа, а с ней наш замполит полка майор Петров, побывавший в соседнем батальоне, который тоже отошел в противотанковый ров. Справа соседей мы так и не нашли. Наблюдая в бинокль за противником, я вдруг увидел, как по шоссе с востока на запад мчатся две подводы с походными кухнями. На первой рядом с повозочным восседает старшина Новиков, и едут они прямо в «лапы» к немцам, к фольварку, где сосредоточилось 10 немецких танков. Я подозвал ординарца, схватил у него ракетницу и сделал несколько выстрелов в сторону кухонь, но было уже поздно. Немцы открыли огонь по кухням, наповал убили лошадей, Новиков, повозочные, повар кубарем слетели с кухонь. Ну вce, подумали мы, все погибли, и мы остались без пищи, а там еще и положенные по 100 г водки.

Весь день прошел в перестрелке. Несколько раз появлялась наша и немецкая авиация. С появлением наших штурмовиков ИЛ-2 мы на немцев, а немцы на нас пускали ракеты. Наши летчики, не разобравшись в обстановке, начали штурмовать наши боевые порядки. Затем ушли, не причинив немцам никакого вреда, а мы понесли потери. Зато, когда появились немецкие самолеты Ю-88, мы усиленно пуляли ракетами в сторону фольварков. Немецкие самолеты стали в круг и начали бомбить фольварки, где были немецкие танки и бронетранспортеры, в результате чего несколько немецких танков сгорело, фольварки были полностью разрушены. К вечеру к нам пробрался командир дивизии генерал Маслов. Каким образом он к нам попал, мы не могли догадаться. Однако, спрыгнув к нам в ров, став во весь свой могучий рост, он принес с собой веру в победу. Ознакомившись с обстановкой, он сообщил, что с наступлением сумерек к нам будут подтянуты несколько дивизионов противотанковых пушек и дивизион зенитной артиллерии, и приказал с рассветом выбить немцев из фольварков и восстановить положение. Он сказал Шелховскому, что надеется на него и на весь наш полк. Между тем встал вопрос, как накормить людей. Командир пулеметной роты старший лейтенант Бляхман предложил с наступлением темноты подползти к кухням, снять термоса с водкой, мешки с хлебом и притащить в батальон. Командир батальона после некоторого раздумья согласился. Старший лейтенант Бляхман подобрал 4-х молодых солдат и с ними незаметно пробрался к кухням. Когда солдаты стали снимать термоса и мешки, они услышали стон в кювете, окликнули лежащего там, им оказался старшина Новиков, он был ранен в ногу. С ним лежали в кювете невредимыми повар и повозочный, второй повозочный был убит. Сняв с кухонь все, что можно было нести, они поползли обратно. Обнаружены они были немцами только на полпути, обстреляны, но благополучно вернулись в батальон. Накормив личный состав, мы начали готовиться к выполнению поставленной задачи. Ночью к нам прибыли представители артиллерии, занявшей огневые позиции в 500 м сзади противотанкового рва, большая часть — на прямой наводке. К нам слева подтянулся 3-й батальон. С рассветом артиллерия открыла огонь по немецким танкам, засевшим в фольварках, особенно эффективно вели огонь зенитчики.