Иосиф Цынман - Бабьи яры Смоленщины. Появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства.

Такой способ боевых действий был принят на вооружение всего полка. Очень часто немцы находились от нас на удалении 50–60 метров. У них были гранаты с длинными деревянными ручками, а при броске граната летела довольно далеко. Уже на земле их гранаты взрывались не сразу, а через 5—10 секунд. Этого было достаточно, чтобы схватить гранату и бросить обратно к немцам. Так некоторые солдаты и делали. 15 августа старший лейтенант Демченко, будучи с одной из штурмовых групп, уже имея опыт переброски немецких гранат, схватил упавшую рядом с ним гранату. Пытаясь ее бросить в сторону немцев, он немного замешкался, мешала стенка траншеи размахнуться. Граната у него взорвалась в руках, и он был тяжело ранен, а спустя несколько часов умер. Так мы потеряли одного из лучших командиров, прекрасного друга, отличного и очень смелого воина.

К 18 августа наш полк расширил фронт прорыва армии на 12,5 км и продолжал выполнение задачи.

Утром 18 августа я в составе боевой группы первой роты пробирался к очередному участку штурма траншеи. Вдруг слева на бруствере вспыхнуло пламя, и раздался оглушительный взрыв. Меня сильно ударило по голове, и я упал в траншею. Оказывается, на бруствере разорвалась немецкая граната. Меня оглушило взрывом, и множество мелких осколков, пробив пилотку, воткнулись мне в голову и лицо. Все лицо мое было залито кровью. Кто-то крикнул, что мне выбило глаза, но я видел, только левый глаз заплыл кровью, это один из осколков впился в левую бровь. Сознания я не терял, но очень сильно разболелась голова, и левое ухо совершенно не слышало.

Меня отправили в дивизионный медсанбат. От эвакуации в тыловой госпиталь я отказался, ибо ранение было легким. Осколки почти все были извлечены, и через 10 дней, то есть 27 августа, когда командир батальона капитан Калинин меня навестил в медсанбате, я с ним вернулся в батальон. Наш полк к тому времени с правого фланга армии был снят и в составе дивизии наступал в направлении г. Ельни.

Четверо суток кровопролитных упорных боев потребовалось нашей армии, чтобы прорвать долговременную оборону немцев в районе Гнездилово — Павлиново на Спас-Деменском направлении. Только введя в прорыв свежие резервы войск и танковый корпус, удалось сбить немцев с позиций и обратить их в бегство, начав их преследование на широком фронте. На пути продвижения наших войск встречались сожженные деревни, разграбленные дворы. Население укрывалось в подвалах домов или бежало в ближайшие леса. Однажды на Ельнинском направлении мы прочесывали лес. На одной из полян я увидел пасущуюся корову, а недалеко от коровы мальчишку. Когда мальчишка заметил цепь солдат, то испугался и побежал. Я кричу ему, чтобы он остановился, мы свои. Но он бежал, а я за ним. И вот он подбежал к лесному лагерю, где жило население нескольких близлежащих деревень. Они укрывались от немцев. Жили в вырытых землянках. Среди них было много детей, женщин и стариков. Я подбежал первым к лагерю. И увидевшие меня остолбенели, а узнав, что я свой, с криками, слезами радости бросились меня обнимать и целовать, а тут подоспели наши остальные воины и начались рассказы и расспросы, и радость и слезы, и чего только не было. Пробыв с людьми некоторое время и отдохнув, мы продолжали проческу леса, а они стали собирать свои скромные пожитки для возвращения к своим очагам.

Однако вернемся к последовательному повествованию. 27 августа я вновь прибыл в свой батальон. В батальоне были рады моему возвращению, да и я был бесконечно рад вновь встретиться со своими боевыми товарищами. Среди командного состава были и новенькие, взамен убитых и раненых. Среди них был старший лейтенант Воронов, прибывший из госпиталя взамен погибшего зам. командира старшего лейтенанта Демченко. Это был красивый среднего роста, плотного сложения мужчина, лет 28, с орденом Красной Звезды на гимнастерке. Мы с ним познакомились, а затем и сдружились. Батальон занимал оборону вдоль восточного берега реки Угра. В этом районе на подступах к г. Ельня немцы создали мощную оборонительную систему, состоящую из 6 линий траншей, бетонированных и деревянно-земляных огневых точек. Нам ставилась задача: прорвать оборону противника и во взаимодействии с танками 2-го гвардейского Тацинского танкового корпуса овладеть г. Ельней и, сменив направление наступления, продвигаться к г. Смоленску. 28 августа после мощной артподготовки и бомбовых ударов нашей авиации мы перешли в наступление, форсировали р. Угру и при содействии танков стремительным броском овладели