Лидия Сычёва - Государственное управление в России в 2000–2012 гг. Модернизация монетизации

— Мы должны понять, что сейчас важнее для страны — поддерживать ли сферу независимых СМИ, которую до сих пор мы дотируем сплошь и рядом из федерального бюджета (тогда какая же это независимость? О какой сформировавшейся за 12 лет «мощной индустрии» идет речь? — Л. С.), пытаясь при этом сузить рекламу, поставить ее в какие-то эстетические рамки, или все-таки дать возможность этому сегменту встать на ноги… А что, у нас другие сферы жизни по сравнению с рекламой с художественной точки зрения более развиты? Если мы войдем в подъезд, мы что, там увидим чистоту, образцы высокого содержания?

М. Сеславинский заявил, что «Закон о рекламе, с нашей точки зрения, требует изменения в направлении либерализации». Именно это даст возможность телевидению «через полтора-два года существовать за счет цивилизованной рекламы». Одно из возможных направлений грядущей либерализации — снятие запрета на рекламу в детских и образовательных программах. «Возьмем „Первый канал“, который живет только на рекламные деньги и зарабатывает 180 млн долларов за 365 дней — это грубый подсчет. То есть получается 500 тыс. долларов в день. 20 часов вещания — это 25 тыс. долларов в час. Как только мы размещаем детскую часовую программу, канал теряет 25 тыс. долларов».

Не обошел своим вниманием М. Сеславинский и социальную рекламу. «Мне кажется, не грех иногда государству за какую-то рекламу и платить». Докладчик привел в пример… США! «Гигантские деньги выделяются на антинаркотические программы, на рекламу здорового образа жизни и на прочие виды социальной рекламы. И это правильно». А у нас от Минздрава или Минобра никакой платной пропаганды достижений не дождешься… Правильно, педагоги будут сидеть без зарплаты и смотреть по ТВ ролики про пиво вперемежку с призывом на стадионы. Если еще вспомнить, как появились «независимые каналы» на заре великого передела, то тут уж точно почувствуешь себя «брендированным». Или сбрендившим…

Государственная стратегия М. Сеславинского не у всех членов комиссии нашла понимание.

— Меня ваше заявление, Михаил Вадимович, по поводу детских и образовательных программ очень удивило, — признался собранию П. Волостригов. — Может, я что-то недопонял? Вы говорите о потерях телеканалов от одного часа демонстрации каких-либо детских программ. Я бы понял, если бы такие вещи говорили наши гости — представители рекламных агентств. Они работают на чистую прибыль, на развитие бизнеса. А вы представляете министерство, которое является государственной структурой. Я не могу понять, ну неужели воспитание детей тоже измеряется какой-то прибылью?!

Коллегу поддержала член комиссии Л. Нарусова:

— Мне кажется некорректным, Михаил Вадимович, ваше сравнение нынешней рекламы с состоянием подъездов. У СМИ есть важнейшая функция — просветительская. Подъезды — забота жильцов и ЖКХ. А средства массовой информации должны приподнять невзыскательный и очень невысокий художественный вкус, который наличествует у части населения, а не опускаться до этого уровня [1] Как это убеждение, интересно, сочеталось с программой «Дом-2», где долгое время работала дочь Нарусовой Ксения Собчак? .

Л. Нарусова также предложила создать художественно-эстетический совет из людей с признанным авторитетом в обществе, с развитым художественным вкусом (которого так недостает рекламодателям), чтобы на экране, даже в оплаченной рекламе, не было пошлости [2] Когда через несколько лет дело дошло до создания подобного совета, Л. Нарусова оказалась решительной противницей этого начинания. . С этим предложением категорически не согласился А. Шальнев, президент Ассоциации рекламодателей России (компания «Пепси-кола»):

— Художественные советы нигде в мире не приносили пользы. Они давили развитие культуры.

По мнению А. Шальнева, рекламодатели уже достаточно близки к моменту, когда самостоятельно смогут принимать решения о том, «что такое хорошо и что такое плохо».

В. Евстафьев и Ю. Заполь говорили так же о возможных усовершенствованиях в действующем законодательстве (правда, их пожелания были гораздо скромнее «программы», изложенной М. Сеславинским). Впрочем, и рекламопроизводители, и рекламодатели сошлись во мнении, что какие-либо резкие движения делать в предвыборный год не стоит — вольготней не станет…

Но если бы и ныне существующий закон исполнялся, то простой российский гражданин вздохнул свободнее. Статья 8 не допускает неэтичной рекламы, каковою является в том числе «нарушающая общепринятые нормы гуманности и морали путем оскорбительных слов, сравнений, образов в отношении расы, национальности, профессии, социальной категории, возрастной группы, пола…», «порочащая… какую-либо деятельность, профессию». Между тем образ «дебильного» педагога, созданный телерекламой, кажется, запечатлен в памяти уже не одного школьного поколения. Или: «При трансляции рекламы ее звук не может быть громче звука транслируемой программы», — это требование статьи 11 закона нарушается сплошь и рядом. Прямое или косвенное указание на то, что рекламируемый товар доступен для любого семейного бюджета, тоже встречается очень часто, хотя это запрещено статьей 20. В законе есть все — и регламентация установки щитов на дороге (хотя москвичи не чувствуют, что эти нормы выполняются), и государственный контроль в области рекламы, и статья о бесплатной социальной рекламе — 5 процентов от эфирного времени…