Лин Паль - История Империи монголов - До и после Чингисхана

А в конце концов от великого государства монголов не осталось ровным счетом ничего. Век за веком они отступали все дальше и дальше — из Восточной Европы, из Средней Азии, из Индии, из Китая: припечатав намертво чужие границы, они откатились назад. По дороге домой они избавились от всего лишнего, включая ислам и чужую культуру. Из дворцов среднеазиатских и китайских ханов, из дворцов великих моголов они вернулись к кочевому скотоводству, в юрты и степи. Единственное, правда, что они из найденного по дороге оставили себе, — ламаизм, уж очень эта религия была похожа на их собственную!

Такая вот удивительная история…

Божья кара установила границы мира, а сама вернулась на родину.

Об этой странной истории монголов и пойдет речь в этой книге.

О монголах до XIII века окрестные народы знали только одно: они существуют. Впрочем, как существуют, соседей интересовало мало: монголы были кочевым степным народцем, который не претендовал на мировое господство. Напротив, китайские воины брали этих монголов в плен и подвергали ужасным пыткам, так что китайцы монголов никак особенно не опасались. Называли они их совсем, однако, не монголами, а татарами — черными или белыми. Первые были совершенно дикими и странными на вид даже для китайцев, а вторые — более цивилизованными и более привычными взгляду.

На этом, собственно, китайское знание о соседях и умолкало.

До нашего времени дошло несколько китайских трактатов, составленных на основе шпионских донесений о делах в соседней неспокойной Монголии. Кусочки текстов из этого описания имеет смысл привести в нашей книге.

«У татар все люди отважны и воинственны, — говорится в „Полном описании монголо-татар“», — те,

которые ближе к китайским землям, называются «культурными татарами [Они] умеют сеять просо, варят его в глиняных котлах с плоским дном и едят. Те, которые дальше [от китайских земель], называются дикими татарами. [Они] не имеют утвари и доспехов, а для стрел употребляют только костяные наконечники. Так называемые дикие татары еще различаются как белые и черные…»

Другой шпион сообщал, повторяя прежнее донесение почти слово в слово: «Татары [живут] к северо-западу от государства Цзинь. Те из них, которые ближе к китайским землям, называются культурными татарами. [Они] едят свой рис. Те из них, которые дальше [от китайских земель], называются дикими татарами. [Они] живут только охотой, стреляя [зверя] из лука».

К культурным татарам китайцы относились без опасения.

«Так называемые белые татары несколько более тонкой наружности, вежливы и почитают родителей. Когда умирают [у них] отец или мать, то [они] ножом изрезывают себе лицо и плачут. Каждый раз, когда [я, Хун], проезжая рядом с ними, встречал таких, которые были недурной наружности и с рубцами от ножевых порезов на лице, и спрашивал, не белые ли [они] татары, [они всегда] отвечали утвердительно. Во всех случаях, когда [раньше они] захватывали в плен сыновей и дочерей Китая, [пленные китайцы] с успехом просвещали и делали [их] мягче. [Поэтому] белые татары в общении с людьми душевны. Ныне [они] являются потомками тех племен», — сообщал шпион Хун.

Впрочем, белых татар китайцы имели случай принимать и в Поднебесной. К цзинскому двору был отправлен монгольский посол со своим помощником, которого хронист именует Субханом. По мнению хрониста, Субхан был белым татарином: «Каждый раз, когда [мы] ехали рядом, Субхан почтительно обменивался со мною приветствиями и выражал сочувствие за труды, причем говорил: „[Вы] много потрудились! [С моей стороны] не было ни забот, ни приема. Не взыщите, пожалуйста!“».

Зато уж «диких» татар китайцы очень боялись.

Шпион писал: «Так называемые дикие татары весьма бедны да еще примитивны и не обладают никакими способностями. [Они] только и знают, что скакать на лошадях вслед за всеми [другими]».

От бедного и очень воинственного племени можно было ожидать всего, чего угодно. Так что не удивительно, что за прежде далеким от границы народом стали внимательно следить и тут же сообщать властелину Поднебесной.

Поток сведений о «диких» татарах особенно усилился уже во времена великого хана:

«Нынешний император Чингис, а также все [его] полководцы, министры и сановники являются черными татарами. Чингис является сыном прежнего пай-цзы-тоу Цзе-лоу. В их государстве пай-цзы-тоу есть начальник десяти человек. Ныне [Чингис] есть владетель, основавший государство, и, передавая [его имя и титул, китайцы] называют [его] Чэн-цзи-сы хуан-ди. [Он] совершает карательные походы на восток и на запад, и государство его усиливается и расширяется. Татары в большинстве случаев не очень высоки ростом. [Среди них] нет также полных и толстых. Лица у них широкие и скулы большие. Глаза без верхних ресниц. Борода весьма редкая. Внешность довольно некрасивая. Что касается татарского владетеля Тэмоджина, то он высокого и величественного роста, с обширным лбом и длинной бородой. Личность воинственная и сильная. [Это] то, чем [он] отличается от других… Чингис в малолетстве был захвачен в плен цзиньцами, обращен в рабство и только через десять с лишним лет бежал. Поэтому [он] знает все дела государства Цзинь. Этот человек мужествен, решителен, выдержан, снисходителен ко всем, почитает Небо и Землю, ценит доверие и справедливость…