Лин Паль - История Империи монголов - До и после Чингисхана

Быстро справившись с индийскими правителями, Тимур вернулся в Малую и Переднюю Азию. Там было много работы. Тимур расправлялся с городами, которые проявили нелояльность. Тут дело в том, что малоазийские города ходили под рукой Баязеда. Стоило уйти Тимуру, свое право на них заявил Баязед. Вернулся Тимур, и города в ужасе дрожали. Дрожали они не напрасно: тех, кого в первом походе он пощадил, теперь следовало уничтожить.

Из разрушенной Себастии Тимур пошел на землю Сирии: пали Халеб, Алеппо. Сирия считалась землей египетского султана, султан не знал, что и делать. Он потребовал от своих городов, чтобы они не сдавались. Дамаск решил защищаться. Войска султана и эмира сошлись вблизи города, и завязался бой: мамлюки были разбиты, султан бежал. Но, что делать с Дамаском, Тимур не знал: туда бежал его сын Шахруха Султан-Хусейн, решив присоединиться к защитникам города. Поэтому Тимур сначала пообещал горожанам сохранить им жизнь и богатства, если они выдадут блудного внука. Оставленное султаном войско в полном составе ушло из Дамаска. Тогда Тимур велел начать штурм. Блудный внук был захвачен и подвергнут «правке», а сам Тимур, перезимовав в Дамаске, напоследок преподнес жителям подарок: на улицах началась резня, перепуганные горожане решили отсидеться в мечети, тогда по приказу эмира мечеть заперли и подожгли. В огне погибло 30 000 человек… После этого город разрушили, а из отрезанных человеческих голов сложили три хороших высоких башни.

Тимур перешел в «турецкую» часть территории. Для защиты подвластных ему городов Баязед отправил во главе войска своего сына; сын погиб. Тогда султану ничего не оставалось, как двинуться навстречу Тимуру лично. Тимур отправил Баязеду своего посла с предложением немедленной сдачи и признания вассальной зависимости. Непобедимый султан отказался. Тогда Тимур повернул в сторону «баязедовских» городов. По дороге он напал на Багдад. Город был взят и на этот раз не избежал участи всех прочих: погибло по одним сведениям 90 000 человек, по другим и вовсе 700 000. В живых не осталось никого. Только башни из отрезанных голов и разрушенные стены.

От Багдада Тимур пошел на Азербайджан, а оттуда, узнав о высадке войска Баязеда — на Анкару. При Анкаре и состоялась ожесточенная битва между двумя великими полководцами. В этой битве Тимур применил хорошее индийское боевое средство — слонов. Баязед бежал с поля боя, но был схвачен. Своего пленника Тимур собирался привезти в Самарканд как военный трофей. Но Баязед не вынес позора: по пути он умер. Богатства, захваченные у Баязеда, перевозила тысяча верблюдов…

Второй сын султана успел ускользнуть на итальянском корабле в Европу и оттуда запросил мира. Тимур легко на это согласился, взамен Сулейман отдал Тимуру Византий и Трапезунд. Но, радуясь победе, Тимур не забыл о тех, кто ее омрачил, о крепости родосских рыцарей Смирне, откуда бежал баязедов сын.

Тимур подошел к Смирне. Крепость славилась тем, что даже сам Баязед напрасно пытался ее взять в течение двенадцати лет, у него это никак не получалось. Рыцари хорошо обустроились и не боялись осады, к тому же они могли рассчитывать на подвоз продовольствия и военной силы морем. Они надеялись, что море поможет им отбиться от Тимура. Однако рыцарям ничто не помогло.

Тимур, в отличие от Баязеда, принял простое, хотя неожиданное решение: если причина обороноспособности Смирны в море, то море нужно убрать. Он его и убрал: войско, неожиданно для осажденных, стало строить дамбу. Рыцари сначала смеялись со стен, наблюдая за перетаскиванием досок и шкур, но воины Тимура свое дело знали: дамба была построена в кратчайшие сроки, а еще через две недели крепость была взята. Пришедшие на помощь рыцарям генуэзские корабли встретил пушечный обстрел, но вместо ядер тимурова артиллерия палила свежеотрубленными рыцарскими головами. На этой веселой ноте великий поход на запад был завершен.

Тимур вернулся в Самарканд и стал готовиться к китайскому походу. Это была заветная мечта: возвратить Китай — пусть не Великой Монголии, а своей азиатской империи. Почтить таким образом память Великого Хана.

Еще в 1395 году ко двору Тимура было отправлено китайское посольство. Эти несчастные послы просидели в Самарканде до смерти хана. Их видел при дворе эмира в 1404 году испанец Клавихо, тоже посол — но от далекой западной Кастилии, решившей выразить благодарность Тимуру за разгром Баязеда. Два года послов просто не допускали к эмиру, затем семь лет его не было в Самарканде, и вот в 1404 году, наконец, они имели счастье лицезреть завоевателя. Но он готовился как раз отправиться в их Китай, и послы снова сидели. Представлявшие новую династию Мин, они не знали, что Тимур имеет планы вернуть старую монгольскую династию, а если точнее — покорных его, Тимура, воле юаньских ханов из дома Толуя. Тогда мир примет правильный порядок — пусть не от Атлантики до Тихого океана, но от Евфрата до Тихого океана, а там, глядишь, дети дополнят карту Новой Монголии Египтом, вернут в лоно истины Золотую Орду, и карта снова будет собрана в том единственно верном виде, который и может только существовать. Но китайский поход оказался эмиру уже не под силу. Отправившись в путь среди зимы, Тимур вдруг почувствовал себя плохо и… умер в Отраре!