Домокош Варга - Древний Восток. У начал истории письменности

Внук уже упоминавшегося выше царя Чандрагупты, Ашока (приблизительно 273–236 гг. до н. э.), был первым государем, который подчинил себе всю страну за исключением Южного мыса Индостанского полуострова. Но потом и он, подобно победоносным войскам из «Махабхараты», которые, как говорится в эпосе, отправились в Гималайские горы в последнее паломничество и там нашли свою смерть, пресытился кровью. Ашока, правда, остался царем, но перешел в буддизм и сделал целью своей жизни распространение этой миролюбивой религии.

Надписи, сделанные Ашокой, совершенно необычны, если вспомнить о торжественных хвалебных надписях, оставленных потомкам другими древними владыками. Вот одна из них: «Спустя восемь лет после того, как угодный богам царь был помазан на царствование, благосклонно взирающий захватил Калингу. Сто пятьдесят тысяч человек было угнано оттуда, сто тысяч убито и много тысяч погибло. И теперь, после захвата Калинги, любимец богов усердно занимается проповедью учений „Закона“, любви к „Закону“. Печален любимец богов с тех пор, как завоевал Калингу. Ибо неизбежно захват еще не покоренной страны сопровождается убийством, гибелью или угоном людей. И от этого терзают любимца богов печаль, горестные мысли и тяжелые мысли». Царь остерегает потомков, говоря: «Не одерживайте новых побед, а как победу над самими собой любите терпение и умеренную строгость».

Ашока, очевидно, верил в сказанное им. Потому что в Индии на самом деле считалось похвальной добродетелью воздерживаться от бессмысленной жестокости.

Создатель буддизма, индийский принц Сиддхартха Таутама, получивший впоследствии имя Будда, осуждал всякое насилие. И по сей день есть у него много последователей, которые щадят даже цветы, не срывают ни одного цветка. А если видят сорванный цветок, поднимают его и ставят в воду, чтобы хоть на короткое время продлить его жизнь.

Дело в том, что Будда верил в переселение душ из одного живого существа в другое, поэтому душа жившего прежде человека может существовать дальше в каком-либо животном или растении. И сам Будда, по верованиям его приверженцев, прежде чем принял нынешний облик прожил много жизней — обезьяны, слона, купца и только после этого стал сыном раджи — правителя одного небольшого города.

Оставив отцовский дворец, семь лет скитался он по стране занимающимся самобичеванием странствующим проповедником. И вот однажды, когда он сидел под фиговым деревом, ему открылась великая тайна того, как навсегда освободиться от скорбей земной судьбы: не надо ничего желать, не надо ни к чему стремиться, не надо даже цепляться за свою собственную жизнь, и тогда человек сможет окунуться в божественную нирвану, в состояние полнейшего успокоения, и эта высшая ступень счастья может выпасть на долю каждого человека еще при жизни и тем более после смерти.

Будда проповедовал около 500 года до н. э., а спустя два с половиной столетия уже и Ашока, великий царь, стал горячим приверженцем его учения. Более того, он посылал толпами миссионеров за рубежи могущественной Индии, чтобы знакомили они народы с новой верой.

Буддизм широко распространился и укоренился в Юго-Восточной и Центральной Азии, в Китае, Японии… Только в самой Индии Будда со временем отошел на задний план, его учение было вытеснено верой в древних богов — Брахму, Вишну, Шиву, Индру и других, и даже в бога мусульман — Аллаха.

Но потерпели поражение также бедняки и отверженные, о которых в учении Будды говорится, что с ними надлежит обращаться так же, как со всеми другими.

Величайший из древних богов — Брахма — с самого начала постановил, что всегда должны быть различия между людьми. Из уст своих он сотворил касту жрецов, брахманов, из рук — воинов, из бедер — прочих свободных людей, из ног — касту слуг. И так было постановлено в своде законов Ману, праотца человечества. По мнению индусов, т. е. индийцев, исповедующих индуизм, законы эти насчитывали тридцать миллионов лет (хотя на самом деле они возникли в первые века нашей эры, во всяком случае, в той форме, в которой дошли до нас). Среди прочего в них говорилось: «Слуга, даже если господин его дает ему вольную, неосвобождаем от рабства; он родился рабом, кто же может вывести его из этого состояния». Но и воин не имел права стремиться стать жрецом. Если же «корыстолюбие» подвигало его на это, ему приходилось расплачиваться потерей имущества и немедленным изгнанием.