Кристофер Хейг - Елизавета I Английская

Для отношения Елизаветы к знати было типично, что больше пэров становилось советниками, чем советники становились пэрами. Правда, количество магнатов в Совете уменьшилось в 1590-х гг., но бунт Эссекса напомнил королеве о том, как они важны, и в 1601 г. были завербованы Шрузбери и Вустер.

Аристократы могли давать советы, даже если членами Совета не были. В 1558 г. королева вызвала графов Хантингдона, Нортумберленда, Шрузбери, Суссекса и Уэстморленда, чтобы решить с Тайным советом, что делать с Марией Стюарт, поскольку, как выразился Сесил, «это дело столь важное, что ничего равного ему не рассматривалось во время царствования Ее Величества» [88] Read C. 1955 P. 411. . Были определенные дела, которых нельзя было приличным образом решить без участия знати. Одним из них было решение о смертной казни герцога: когда в 1572 г. судили Норфолка, Шрузбери выступал в качестве председателя суда пэров и почти половина пэров заседала с ним; были включены практически все графы, и отсутствовали только те, кто был или слишком болен, или слишком молод, или те, кто сам находился под стражей. Хотя Марию Стюарт в 1586 г. судили не столь публично, в комиссию по этому поводу были включены лорд Берли и восемь графов, а также судьи и должностные лица. Участие знати в подобных вопросах высокой политики вводило их в принятие спорных решений и придавало вес одобрению королевской политики аристократами.

Во время политических кризисов Елизавете нужны были могущество и престиж ее знати — и ей требовалось обеспечить их преданность, вовлекая их в свои действия. Восстание 1569 г. возглавлялась враждебными пэрами, но подавлено было верными: Ханздон и Суссекс собирали войска на севере; Клинтон и Уорик набирали свои армии в центральных графствах, а Бедфорд был послан, чтобы обезопасить запад от угрозы испанского вторжения. В бурный период после восстания нужно было очень осторожно организовывать парламентские выборы. В 1571 и 1572 гг., когда особенно была нужна верная Палата Общин, Совет обратился к аристократии с просьбой взять под контроль выборы от графств и городов, чтобы обеспечить «хороший выбор рыцарей и горожан» [89] Hasler P. W. (ed.) 1981 vol. 1 p. 252. . Графа Бедфорда попросили понаблюдать за Бэкенгемширом; Кобем и архиепископ Паркер отвечали за Кент; Говард — за Суррей, Лестер — за Беркшир; Биндон и сэр Вильям Полет — за Дорсет и Пембрук — за Уилтшир. Бедфорд также следил за западными графствами, а в 1573 г. он, по всей вероятности, повлиял на выбор половины членов от городов в Корнуолле, Девоне и Дорсете. Влияние знати на выборы и ее престиж на местах очень помогали власти, прямое влияние которой на выборы было в действительности ограничено городами герцогства Ланкастерского.

В 1584 г. после заговора Трокмортона против Елизаветы и убийства Вильгельма Оранского в Нидерландах, Тайный совет организовал протестантское войско особого наблюдения под руководством знати. Набор в «Тесную ассоциацию» был организован через лордов-наместников и других ведущих феодалов: граф Хантингдон следил за Йоркширом с помощью лорда Дарси на юге графства, лорд Скроуп наблюдал за Камберлендом и Уэстморлендом, граф Дерби занимался Ланкаширом и Чеширом, а лорд Кобем отвечал за Кент. Важно, что когда положение приближалось к критическому, Совет работал под индивидуальным влиянием пэров, а не через официальное управление государством. То же самое частично относилось и к кризису 1588 года, года Армады. Корпус ударных сил из 1600 кавалеристов и 1500 пехотинцев был набран непосредственно из арендаторов магнатов, и три четверти армии, мобилизованной для защиты Елизаветы, составляли личные приверженцы знати. В 1599 г., когда возникла угроза еще одного вторжения, Совет вызвал аристократов ко двору, чтобы они привели столько конницы, сколько могли, для защиты королевы. Когда в игре не везло, зависимость Елизаветы от ее аристократии становилась ясной.

Часто предполагают, что монархия Тюдоров намеренно урезала власть знати. Конечно, существуют определенные доказательства того, что официально подозревались могущественные подданные. Лорд Бакхерст, член Тайного совета, говорил графу Шрузбери в 1592 г.: «Вашей светлости следует помнить, что политической линией этой страны не является повышенная готовность увеличивать могущество и уверенность таких высокопоставленных особ, как Вы». Эта была мягкая угроза, предупреждение мощному магнату, участвующему в яростной местной схватке, но нападки на власть знати не были «политической линией этой страны». За исключением неизбежного наказания за намеренное предательство, Елизавета умышленно лишила феодалов влиятельных постов только в 1559 г. на севере — а позже Нортумберленд был лишен своей должности в связи с войной Елизаветы в поддержку восстания шотландских протестантов против французской католической армии и шотландской королевы-католички. Смещение Нортумберленда является почти уникальным исключением, а не примером тенденции. На самом деле «политической линией этой страны» являлось сохранение феодальной власти: сэр Роберт Нонтон (подданный Эссекса) позже писал о Елизавете, что «осыпать милостями и поддерживать древнюю знать — это была ее естественная склонность», и она «всегда склонялась к тому, чтобы благоволить знати» [90] Stone L. 1965 p. 237; Naunton R. 1641 Fragmenta regalia, or observations on the late Queen Elizabeth, her times and favorits, pp. 28, 33. .