Константин Колонтаев - История создания и последующей деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) в 1917-1922 годах

А теперь описание того, как пополнялись новыми сотрудниками советская госбезопасность в 20-30-е годы, которое дал отставной полковник государственной безопасности и один из основателей советского "шпионского романа" Георгий Михайлович Брянцев в своем автобиографическом романе "По тонкому льду". Вот как он описывает приход одного из своих коллег на службу в ОГПУ: "Я стал чекистом в 1924 году. До этого работал в рабочем клубе. Меня окружала куча друзей — комсомольцев, чудесных боевых ребят. Нас сдружила вера в будущее, совместная работа, стремления, ЧОН, борьба с бандитизмом, опасности. Шла репетиция. В самый её разгар появился районный уполномоченный ОГПУ Силин. Уж кого-кого, а его мы комсомольцы знали преотлично. И он знал каждого из нас вдоль и поперек. Он знал вообще все. По крайней мере, я был в этом твердо убежден. Всегда чем-то озабоченный, хмурый и немногословный, он подошел к рампе и, посмотрев исподлобья, остановил взгляд на мне и скомандовал: "Трапезников, за мной!". Ребята оторопело уставились на меня. Через час он и я сидели в кабинете секретаря уездного комитета комсомола. Через два дня Силин привел меня в помещение окружного отдела ОГПУ. Прошло еще четыре дня, и я вышел из этого помещения один. На мне была новенькая форма, хромовые сапоги и маузер в жесткой желтой кобуре. В нагрудном кармане удостоверение, что такой-то является практикантом ОГПУ и имеет право носить все виды огнестрельного оружия".

А вот как Брянцев в этом же романе показывает порядок комплектование и средний уровень интеллекта и профессионализма сотрудников, как ВЧК, так и затем НКВД: "Через минуту зашли Дим-Димыч и помощник оперуполномоченного Селиваненко — молодой паренек, проработавший в нашей системе не более года. Его мобилизовали из какого-то техникума. Мне он был известен больше как активный участник клубной самодеятельности, чем оперработник. Наконец Безродный сам нарушил молчание:

— Да… вот она молодость. А ведь надо учиться, дорогой мой друг, — обратился он к Селиваненко. Чтобы стать настоящим чекистом и разбираться без ошибок в человеческой душе, надо много учиться. Понимаете?

— Так точно, — заученно ответил Селиваненко.

— И вам все карты в руки, — продолжал Геннадий. — Для вас все условия. Было бы желание. А вот старым чекистам, да вот хотя бы мне, ни условий, ни времени не было для учения. А работали. Да как работали! Какие дела вершили! А какие чекисты были раньше — орлы!

— Раньше не было таких как теперь начальников, — пустил стрелу Дим-Димыч.

— Это каких же? — переспросил Геннадий. — Никуда негодных, что ли?

— Этого я не сказал, — ответил Дим-Димыч. — Я сказал: таких, как теперь.

— Пожалуй, да. Таких не было. Мой первый начальник, к вашему сведению, товарищ Селиваненко, мог ставить на документах только свою подпись, а его резолюции мы писали под диктовку. Но мы учились у него, а он учился у нас".

Бывший жандармский офицер Н. Кравец, находясь в эмиграции в 1920 году, под псевдонимом "Ника", опубликовал книгу мемуаров "Воспоминания жандармского офицера", где привел статистику репрессированных офицеров Отдельного Корпуса Жандармов: "Из 1000 человек бывших офицеров корпуса свыше 500 человек было расстреляно большевиками еще после первого покушения на Ленина, свыше 200 с лишним — эвакуировались за границу, и я мог бы назвать их по фамилиям, часть убита в гражданскую войну, перейдя в строй, и часть пропала без вести. Я думаю, что человек 50 и служат большевикам, хотя по фамилиям знаю лишь генерала Комиссарова. Что, правда, так, это то, что к большевикам перешло много унтер-офицеров и филеров". (Ника "Воспоминания жандармского офицера" — в сборнике материалов "Жандармы России: политрозыск в России в XV–XX веках" — СПб. — М., 2002).

Краткая биография генерал-майора Отдельного корпуса жандармов Комиссарова Михаила Степановича. Родился в семье дворян Ярославской губернии, окончил Полоцкий кадетский корпус (1899 год), а затем Александровское военное училище (1891 год). Военную службу в 1891 году начал в чине подпоручика в 1-м артиллерийском мортирном полку. С 10 августа 1894 — поручик; с 19 июля 1898 — штабс-капитан.

В начале 1904 года в чине капитана перешёл на службу в Отдельный корпус жандармов, где ему был присвоен соответствующий жандармский чин — ротмистр. Сразу же после окончании курсов при Штабе корпуса, в мае 1904, Комиссаров получает назначение в Санкт — Петербургское губернское жандармское управление, а уже в августе 1904, благодаря тому, что как бывший артиллерист, он хорошо знал математику, и поэтому мог быстро освоить процесс шифровки и дешифровки его откомандировали в Департамент полиции Министерства внутренних дел, где он совместно с чиновником особых поручений И. Ф. Манасевичем — Мануйловым, возглавил образованное при МВД "Секретное отделение по наблюдению за иностранными посольствами и военными атташе".