Шамиль Куряев: 1917. Кара до покаяния

Да, но как могли масоны, с их вредоносными влияниями, попасть ко двору православного царя?! Профессор Осипов отвечает и на этот вопрос: «Очень показательным является и тот факт, что в ближайшем окружении царской семьи всегда, и до конца жизни, были люди разных исповеданий: католики, англикане, лютеране. В этой экуменической атмосфере воспитывался и Наследник, чего, естественно, не мог бы позволить себе ни один строго православный христианин».

Тут даже не знаешь, что сказать… Похоже, профессор Осипов чохом подводит под анафему всех российских императоров и императриц, начиная с Петра Первого. Вот прежде, в Московской Руси, было благолепие! Хотя – как посмотреть: в качестве личных медиков московские цари тоже держали при себе иностранцев-иноверцев. А уж как было правителю многонациональной Российской Империи (чьими родственниками были сплошь немцы, англичане и датчане; а Двор и гвардия были немецкими на треть) избежать тесного общения с англиканами и лютеранами, – это знает один только профессор Осипов.

Но одних «государственных преступлений» и «соборных проклятий» нашему критику мало! – особенно строг Осипов к Николаю Второму в вопросах личного благочестия: «Что принципиально не позволяет с христианской точки зрения ставить вопрос о канонизации Николая II, так это его личное признание своей матери в письме из ссылки: «Бог даёт мне силы всех простить, только генерала Рузского простить не могу». Этого признания не снимает свидетельство великой княжны Ольги о том, что отец всех простил, так как она ничего не говорит о главном в данном вопросе – простил ли он Рузского? Следовательно, она или не знала об этом, или предпочла, по понятным мотивам, молчать».

Ну и ну! Оказывается, именно этот частный вопрос (прощение Николаем Вторым главнокомандующего Северным фронтом генерала Рузского – одной из центральных фигур заговора) является «главным». И сей камень преткновения «принципиально не позволяет» даже «ставить вопрос» о канонизации! А ведь профессору Осипову должно быть хорошо известно, что даже величайшие святые порой находились в весьма непростых отношениях меж собой (вплоть до письменных пожеланий смерти друг другу). Но почему-то именно к убиенному императору он особенно суров! – так что даже не желает верить никаким свидетельствам, «обеляющим» его.

После прочтения подобных зубодробительных опусов поневоле приходит на мысль, что император Николай был хоть и не идеальный человек – но уж куда лучше своих православных критиков! А самое главное: он опередил их в политическом развитии на целый век.

§ 3.1.Конечно, спорами вокруг церковного почитания царской семьи дело не ограничивается. Число критиков Николая Второго «с прагматических позиций» на несколько порядков превосходит число его «православных» хулителей!

В авангарде этой «антиниколаевской школы» традиционно шли советские историки. За годы Советской власти они привыкли поливать грязью дореволюционную Россию (для того их и держали!). Всю свою сознательную жизнь они занимались этим спокойным и прибыльным делом, так что набили в нём руку…

После крушения Советской власти доселе монолитная когорта профессиональных историков раскололась. Одна часть (обладавшая более гибким позвоночником) резко поменяла свои взгляды, другая осталась на прежних идеологических позициях. Наиболее интересна именно эта часть. Там подобралась уникальная публика (гвозди бы делать из этих людей!). Горечь постигшего их исторического поражения лишь придала резкости их суждениям и желчи – их оценкам и характеристикам.

Понятно, что Николай Второй – как последний правитель дореволюционной России (к тому же – павший от рук большевиков) – стал их излюбленной мишенью. Общую суть их «концепции» можно передать словами доктора исторических наук Корнелия Шацилло: «Николай II сам себя загнал в подвал Ипатьевского дома». Позиция, что и говорить, очень выгодная для коммунистов и их приспешников. Жертва, дескать, сама ищет палача! Она, видите ли, оказалась недостаточно сильной – и в этом состояла её вина: «её слабость в ответственные моменты жизни страны лишена исторических оправданий и становится преступлением». Это – удобный способ снять ответственность с подлинных преступников.

Если же начать сравнивать невеликие государственные таланты Николая Второго с вопиющей бесталанностью тех, кто пришёл ему на смену, и неслыханной кровожадностью тех, кого они привели за собой, то многое предстанет в новом свете… Хотя – надо признаться! – не для всех. «Красную профессуру» не переделаешь.