Рональд Кларк - Рождение бомбы

Несчастливый ядерный альянс не мог тянуться неопределенно долго. Было условлено, чтобы Андерсон поехал в Америку и попытался вместе с американцами составить новое соглашение, общие положения которого ранее предлагались Черчиллем.

Эго соглашение, подписанное Рузвельтом и Черчиллем несколькими месяцами позже на первой Квебекской конференции в августе 1943 г., разрешило плачевную ситуацию, сложившуюся в предшествующие два года. Оно положило конец независимой британской работе над бомбой. Подробности соглашения оставались засекреченными не менее одиннадцати лет. В истории этого соглашения наиболее поразительной кажется наивная вера, что будущее ядерного деления зависит от подписей двух человек на листе бумаги.

В квебекском соглашении не упоминалось вовсе о ранних британских работах над бомбой. Но в нем отмечались большие расходы, в которые вовлекались Соединенные Штаты. В связи с этим было оговорено, что «любые послевоенные преимущества промышленного или коммерческого характера будут распределяться между Соединенными Штатами и Великобританией на условиях, изложенных президентом Соединенных Штатов премьер-министру Великобритании». Были и другие статьи соглашения, например о том, что ни одна из сторон не использует бомбу против другой или против любой третьей без взаимного согласия; третьим странам не будет сообщаться соответствующая информация; об организации объединенного политического комитета. Было также решено производить обмен информацией между британскими и американскими учеными, работающими в одних и тех же областях.

Таким образом, контроль над «любыми послевоенными преимуществами промышленного или коммерческого характера» в основном передавался Соединенным Штатам. Эта статья, по-видимому, не раз будет обсуждаться историками. Возможны три мотива ее объяснения. Во-первых, Британия, ослабленная четырьмя годами войны, не могла спорить. Во- вторых, Черчилль полностью доверял президенту Рузвельту. Это проиллюстрировано хотя бы тем, что несколько месяцев спустя после подписания соглашения Черуэлл убедил Черчилля встретиться с Нильсом Бором. В Соединенных Штатах Нильс Бор уже обращался к Рузвельту, ратуя за то, чтобы послевоенный контроль над бомбой был согласован и установлен до того, как она будет пущена в ход. Он чувствовал, что русским следует рассказать о разработке бомбы и что только таким образом можно предупредить разделение мира на два ядерных лагеря, так как русские (Бор отлично понимал это, как физик) определенно смогут изготовить свою бомбу. Теперь, в начале 1944 г., Бор изложил свои соображения Черчиллю и получил ответ, что нет ничего неразрешимого между Черчиллем и Рузвельтом. Черчилль, казалось, чувствовал, как рассказывает один из близких к нему людей, что, делая широкий жест, олицетворяющий квебекское соглашение, он устранял все препятствия в части кооперации со стороны США и не ожидал, чтобы США поступили несправедливо в отношении преимуществ. В-третьих, подписывая соглашение в августе 1943 г., ни Черчилль, ни Рузвельт не сознавали того, как изменит ядерная реакция тот мир, который они знали. В этом отношении они были не одиноки.

Способ, которым должны были осуществляться, если можно так выразиться, «ядерные взаимоотношения» между Соединенными Штатами и Британией, по-видимому, оставался неопределенным, и дискуссии даже и после заключения этого секретного соглашения продолжались. Начальник штаба президента Рузвельта, адмирал Лэги, писал, например, в сентябре 1944 г., когда состоялась вторая Квебекская конференция: «Во время длительного обсуждения политических и военных вопросов, главным образом касавшихся в высшей степени секретного проекта, известного под названием «Тыоб Эллойс»... решалось: будем мы или не будем представлять англичанам всю информацию, которую они хотели иметь относительно получения и использования атомной энергии для военных целей.

Мнение президента было таково, что атомные военные секреты не следовало бы сообщать даже союзникам. Но так как англичане сделали свой вклад в атомные экспериментальные работы и продолжали работать в этом направлении, то Рузвельт думал, что секретными данными следовало делиться в той части, которая относилась к промышленному применению. Президент питал большие надежды на то, что после войны будет успешно расширяться научное и промышленное применение атомной энергии. Он принимал на себя ответственность за риск вложения огромных сумм денег, которые в конечном счете составили более двух миллиардов долларов, в работы с атомными экспериментами... В моем присутствии совершенно определенно установили, что Соединенные Штаты, Канада и Британия будут на равных правах участвовать в промышленном использовании атомной энергии. Насколько я знаю, не было никакого соглашения о совместном использовании ее для военных целей. После этого сообщалось, что Рузвельт якобы согласился поделиться с Британией секретами бомбы. Но такого соглашения на данной конференции не было достигнуто».