Дэвид Рол - Боги Авариса

У меня нет сомнений в том, что порт, откуда уходят корабли, — это египетский Аварис, а доблестные воины на миниатюрной фреске — это шемау, которые «жили среди азиатов в Аварисе», как сказано в надписи Speos Artemidos царицы Хатшепсут.

На последней панели миниатюрной фрески изображено прибытие флота к родным скалистым берегам, над которыми виден город Акротири. Маленькие рыбачьи лодки приветствуют возвращающиеся корабли (эта сцена есть также на варианте фрески из Телль Кабри). Горожане собрались на крышах посмотреть на возвращение своих сородичей из Авариса. Город Акротири бурлит жизнью. Это картина пеласгийской цивилизации в момент ее расцвета — цивилизации, разбогатевшей благодаря разграблению сокровищ Египта и эксплуатации его природных ресурсов. Через несколько лет эта оживленная метрополия будет уничтожена землетрясением, а ее дома, расписанные яркими фресками, будут покинуты испуганными владельцами. Через несколько десятилетий катастрофическое извержение Теры похоронило остатки города под многометровым слоем пемзы и пепла, и они почти три тысячи лет ожидали повторного открытия.

Вывод двенадцатый

На миниатюрной фреске из Западного Дома в Акротири изображено подлинное историческое событие. Когда индоевропейский флот отплыл с острова Теры и причалил к побережью Леванта, там был заключен мирный договор с местным арийским или хурритским правителем, а затем экспедиция отправилась на юг как морским, так и сухопутным путем. После прибытия в Египетскую дельту шемау обосновались в Аварисе и жили среди азиатского населения в конце эпохи гиксосов. Впоследствии выходцы с Теры уплыли на родину и вернулись на острова Эгейского моря.

Таким образом, наш легендарный эпос оказывается не полностью утраченным, если мы объединим живописные фрагменты с археологическими находками. Мы имеем следующие египетские источники, подкрепляющие и проясняющие живописный материал из Акротири.

(1) Надпись Speos Artemidos сообщает о том, что шемау были чужеземцами, отличавшимися от азиатского населения Авари-са. Они эксплуатировали египетские богатства без одобрения солнечного бога Ра.

(2) Таблицы Карнарвона и стела Камоса повествуют об освободительной войне, когда фараон Камос осадил Аварис и сжег часть тяжело нагруженного флота гиксосов, стоявшего в гавани.

(3) В биографиях Ахмоса са-Ибана и Ахмоса пен-Нехбета описана кульминация освободительной войны под руководством преемника Камоса. В записях на полях Математического папируса Ринд сообщается о том, что азиаты, возглавляемые гиксосами, бежали в Шарухен через Синайский полуостров. В биографических записях гробницы в эль-Кабе сказано о том, что порт Южного Леванта пал после трехлетней осады.

(4) По словам Манефона, Аварис был захвачен не в результате штурма, а благодаря отступлению гиксосских захватчиков, выторгованному в процессе переговоров. Я полагаю, что это событие отчасти связано со сценой отбытия флота на миниатюрной фреске из Западного Дома, где корабли с воинами шемау возвращаются на родину после долгого пребывания в Египте и встречают радушный прием у своих сородичей на Каллисте (примерно за 80 лет до последнего извержения вулкана).

Судя по всему, хозяин Западного Дома принимал участие в этом эпическом путешествии — по крайней мере в его последней части.

Я уверен в правоте исследователей, называющих его одним из капитанов вернувшегося флота. Это выглядит вполне логично. Разумеется, он гордился своими приключениями и хотел запечатлеть их (вместе с событиями, которые привели к финалу) на стенах своего дома. Наш капитан решил поселиться в Акротири после того, как привел на родину корабль с людьми и драгоценным грузом из Авариса. Другие, как мы убедимся впоследствии, отправились дальше и сформировали историческое ядро еще одного великого древнегреческого предания — легенды о Данае и Эгипте. Мы обратимся к этой истории в следующей главе, когда отправимся на поиски истоков микенской цивилизации.

Наш морской капитан из Акротири окружил себя памятными предметами и сценами путешествия в Египет, одним из наиболее важных символов которого был паланкин, изображенный на корме каждого корабля, вернувшегося из Авариса. Комната 4 в Западном Доме украшена большими фресками с изображением разных паланкинов. Это показывает, какое важное значение они имели для капитана, и, возможно, указывает на то, что индивидуальная отделка паланкинов была сродни геральдическим эмблемам. Каждый капитан имел собственное украшение: растительный мотив на верхней части опорных шестов или особый узор на воловьей коже, закрывавшей нижнюю половину паланкина.