Олег Будницкий - Терроризм в российском освободительном движении - идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начало XX в.)

Приведенные полемические образцы свидетельствуют, пожалуй, прежде всего о том, насколько «горячей» остается тема терроризма, а во-вторых, насколько назрела задача комплексного и объективного (если это возможно) изучения истории революционного терроризма в России.

Несмотря на то, что к теме терроризма отечественные историки стали обращаться лишь в сравнительно недавнее время, проблема неоднократно затрагивалась в работах, посвященных истории российского революционного движения. Для нашего исследования особое значение имеют работы по истории революционного народничества; в трудах «блестящей плеяды» советских историков народничества рассматривалась конкретная история революционных организаций, их идеология и практическая деятельность и т.д. Разумеется, многие работы несли на себе печать времени, а их авторы были поставлены в жесткие идеологические рамки; автор настоящего исследования, отдавая должное предшественникам, смотрит в значительной степени по-иному на проблему революционного терроризма, как и на многие другие аспекты истории революционного движения в России. Несомненно, однако, что без работ перечисленных ниже авторов настоящее исследование было бы просто невозможно.

Среди историков, на работы которых опирался автор, Б.П.Козьмин, Э.С.Виленская, Ш.М.Левин, Б.С.Итенберг, М.Г.Седов, С.С.Волк, Н.М.Пирумова, Е.Л.Рудницкая, В.АТвардовская, Н.А.Троицкий и др. [30] Приведу далеко не исчерпывающий список работ отечественных историков, в которых в той или иной степени затрагивалась проблема терроризма в русском революционном движении 1860—1880-х годов: Козьмин Б.П. Революционное подполье в эпоху «белого террора». М., 1929; его же. Из истории революционной мысли в России. М., 1961; Виленская Э.С. Революционное подполье в России (60-е гг. XIX в.). М., 1965; ее же. Худяков. М., 1969; Левин Ш.М. Очерки по истории русской общественной мысли: Вторая половина XIX — начало XX в. Л., 1974; Итенберг Б.С. П.Л.Лавров в русском революционном движении. М., 1988; Седов М.Г. Героический период революционного народничества. М., 1966; Волк С.С. «Народная воля». 1879—1882. М.; Л., 1966; Пирумова Н.М. Бакунин. М., 1970; ее же. Петр Алексеевич Кропоткин. М., 1972; Рудницкая Е.Л. Русская революционная мысль: Демократическая печать. 1864—1873.М., 1984; ее же. Русский бланкизм: Петр Ткачец. М., 1992; Твардовская В.А. Социалистическая мысль России на рубеже 1870—1880-х годов. М., 1969; ее же. Н.А.Морозов в русском освободительном движении. М., 1983; Троицкий Н.А. Безумство храбрых. Русские революционеры и карательная политика царизма. М., 1978; его же. «Народная воля» перед Царским судом. Саратов, 1983 и др.

Для подробного анализа их трудов потребовалось бы, по-видимому, написать самостоятельное исследование.

Поэтому ссылки на положения работ предшественников, которые разделяет автор, также как и полемика по тем или иным вопросам, вынесены в основной текст монографии.

Как ни парадоксально, русский революционный терроризм начала века, сыгравший огромную роль в жизни страны, потрясший современников, впечатляюще отображенный русской литературой («Рассказ о семи повешенных» и «Губернатор» Л.Андреева, «Петербург» Андрея Белого, «Конь Бледный» и «То, чего не было» В.Ропшина-Савинкова и др.), был практически «не замечен» советской историографией.

Но, впрочем, это и неудивительно. Признать крупную роль терроризма в политической жизни страны означало «преувеличить» значение «мелкобуржуазных» партий или, что было еще «хуже», указать на причастность к терроризму большевиков, официально индивидуальный террор отвергавших. Отсюда и соответствующие оценки: « Политические... итоги террора социалистов-революционеров были равны нулю » [31] Гусев К. В. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции. М, 1975; ср. его же. Рыцари террора. М., 1992. С. 34—35. ; « В целом эсеровский террор не оказал в 1905—1907 гг. большого влияния на ход революции » (1905—1907 гг.) [32] Непролетарские партии России: Урок истории. М.,1984. С. 78. И лишь в конце 1980-х — начале 1990-х годов в отечественной литературе стали появляться более взвешенные характеристики: « В целом революционный террор не оказал в 1905—1907 гг. большого влияния на ход событий, хотя и отрицать его значение как фактора дезорганизации власти и активизации масс не следует » [33] Тютюкин С.В., Шелохаев В.В. Первая российская революция 1905—1907 гг. // Вопросы истории КПСС. 1991. № 7. С. 65. .

В 1990-е годы появляется ряд монографических исследований, статей, защищаются диссертации, посвященные истории политических партий начала века, в которых значительное внимание уделяется проблемам революционного терроризма. Среди них монография об эсерах-максималистах Д.Б.Павлова, исследования о партии эсеров М.ИЛеонова, К.Н.Морозова, Р.А.Городницкого, об анархистах — В.В.Кривенького и др. [34] Павлов Д. Б. Эсеры-максималисты в первой российской революции. М., 1989; Леонов М.И. Эсеры в революции 1905—1907 гг. Самара, 1992; его же. Партия социалистов-революционеров в 1905—1907 гг. М., 1997; Морозов КН. Б.В.Савинков и Боевая организация партии эсеров (1909—1911) // Россия и реформы. М., 1993. Вып. 2; его же. Партия социалистов-революционеров в 1907—1914 гг. М., 1998; Городницкий Р.А. Егор Сезонов: мировоззрение и психология эсера-террориста // Отечественная история. 1995. № 5; его же. Б.В.Савинков и судебно-следственная комиссия по делу Азефа // Минувшее: Исторический альманах. М.; Спб., 1995. Вып. 18; его же. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901 — 1911 гг. М., 1998; Кривенький В. В. Анархисты — «подносчики снарядов» // Полис. 1993. № 2 и др.