Герхард Глински - Кёнигсберг [Conigsberg – Königsberg – Калининград. Прошлое и современность]

Мы видим, что Кёнигсберг успешно преодолел период временного застоя, открылся новым веяниям, стал динамичным, хлопотливым экономическим центром. Внутри Прусского Королевства Кёнигсберг в своём качестве столицы провинции и королевской резиденции по внутригосударственной значимости и престижу занял второе после Берлина место. Экономика процветала, предприятия находились на новейшем уровне технического развития, сочетание коммерции и промышленности определяли хозяйственную жизнь города, что соответствовало общему духу времени. Развитие науки и культуры не оставляло желать лучшего. Ведомства и государственные учреждения правили мудро и без косности. Кёнигсберг был доволен собой, исполнен достоинства и гордости.

Образец многочисленных складских фирменных знаков. Этот изготовлен в 1787 г.

Кёнигсберг. Вид через крыши старого города на замок. Конец 30-х годов.

В начале 19-го столетия географическое положение Кёнигсберга стало с точки зрения военно-стратегической логистики неблагоприятным. Прусскому Королевству грозила хозяйственная депрессия. Воля Наполеона Бонапарта диктовала переворот внутри государственного аппарата. Фридрих Вильгельм Ⅲ-й удалился от дел в самую дальнюю провинцию своего государства, но ни личного унижения, ни катастрофы королевства ему избежать не удалось. Наполеон был беспощадным ликвидатором старых порядков внутри оккупированных европейских стран. Абсолютистское государство рассыпалось, как карточный домик. Пруссия нуждалась в новых, коренных преобразованиях, если она хотела выжить в условиях сложившегося исторического кризиса. Случилось однако так, – как сказал 6ы Генрих фон Клейст, проведший несколько лет своей жизни в Кёнигсберге – что именно дух града на Прегеле оказал определяющее влияние на реформационное движение, оплодотворённое идеями Штейна с одной, а Гумбольдта – с другой стороны. Гуманизм, представляемый Гумбольдтом, и сословные правовые позиции, представляемые Штейном, легли в основу реформы. Определяющей же силой её стал дух Просвещения, господствовавший в Кёнигсберге. Идеи Иммануила Канта продолжали жить и после его смерти в 1804-м году, а ученик его, Краус, развивая их дальше в своём учении о государственном праве.

Конечно, Просвещение не являлось специфическим кёнигсбергским явлением, однако яркая индивидуальность града на Прегеле сумела наложить на идейную систему Просвещения собственный отпечаток. Ведущей идеей стала личная ответственность и самоопределение каждого отдельного гражданина государства, самостоятельность в принятии решений и претворения их в жизнь. По всей Пруссии распространилось влияние этого учения, происходившего из Кёнигсберга и ставшего определяющей силой всей прусской общественной и государственной жизни в течение многих лет, вплоть до революции 1848-го года. Если в предшествовавшие столетия духовные веяния распространялись с запада на восток – Крестовые походы, Реформация, идеи эпохи барокко – то теперь источником новаторских идей стал град на Прегеле, распространявший своё духовное влияние в глубь Рейха и в обратном направлении – с востока на запад. Воцарилось равновесие. Кёнигсберг, игравший в прошлом «вторую скрипку», превратился теперь (1808/09 г.) в истинную столицу Прусского государства, в источник как политического, так и духовного влияния. Надо отметить, что и раньше как и вся Пруссия, так и её культурный и политический центр Кёнигсберг дистанцировались от Берлина и от находившегося под влиянием французских идей государственного аппарата Фридриха Великого. Это касалось как политики, так и культуры. Кёнигсбергу удалось сохранить самостоятельность мышления, которая в Берлине не смогла укорениться и полностью исчезла впоследствии, так как Берлин, следуя духу времени, полностью «офранцузился».

«Веста». Патриотический журнал, запрещенный Наполеоном в 1807 г.

Поражение Пруссии в ходе Наполеоновских войн имело поэтому один побочный эффект положительного характера: французская чеканка, поддерживавшаяся Фридрихом, была оттеснена на задний план, а «кёнигсбергский дух» вознёсся на новые высоты. Этому специфическому развитию способствовали как географическое положение града на Прегеле и политическое развитие того времени, так и новаторские сословно-правовые идеи. Всё 19-е столетие было оплодотворено именно кёнигсбергской гуманистически правовой системой мышления. Времена были тяжёлые, нужда государства – велика. Кёнигсбержцам это стало особенно ясно, когда в город после битвы под Прейссиш-Эйлау прибыло 12 000 раненых – воинов Российской Империи. Ведь военных лазаретов в те времена ещё не было. Наполеоновские войны еще мало отличались от Тридцатилетней войны: оккупированная страна обязана была поставлять снабжение французской армии-победительнице в форме контрибуций, взимаемых наличными деньгами, а также в форме провианта – непосильная обуза! 16-го июня 1806-го года прусские войска, соединившись с российскими полками, покинули город, и французская армия вступила в Кёнигсберг. Оккупация длилась всего 39 дней, по сравнению с оккупацией со стороны войск Российской Империи во время Семилетней войны – весьма короткий срок. Но городу эти 39 дней принесли огромную нужду. Все городские кассы были конфискованы. Кроме того, французское интендантство требовало выплаты контрибуций размером в 20 миллионов франков. Наполеон впоследствии сократил эту сумму до 12-и миллионов франков, но и сокращённая сумма контрибуций представляла собой для жителей разграбленного города непосильную ношу. В конце концов удалось собрать контрибуционную сумму – частично из налогов, частично из облигаций и векселей. Выплата по облигациям и векселям продолжалась целую вечность – до 1-го января 1901-го года, так как освободительные войны стали источником новой нужды как населения, так и государства. Наконец был подписан Тильзитский мир. Прусский король переехал с семейством из Мемеля в Кёнигсберг и жил там с января 1808-го по декабрь 1809-го года. В Кёнигсберге королева Луиза подарила в это время своему супругу восьмого и девятого наследника, а в стенах Кёнигсбергского Замка началась разработка государственных реформ.