Владимир Игнатов - Агентура НКВД-МГБ против ОУН-УПА

4. Передача ведомостей через почту — это наипростейший способ: материал запечатывается в конверт с адресом НКВД-НКГБ и относится к почтовому ящику. Если такого ящика нет, то тогда также используют третье лицо, которое относит конверт в городской ящик. Между прочим, наши органы уже несколько раз перехватили такие донесения и по письму розыскали незадачливых "авторов".

5. Встречи во время облав и прочесов района. Оперативные аппараты НКВД-НКГБ широко используют для контакта со своей агентурой облавы и прочёски районов (населённых пунктов), какие регулярно проводятся ими по несколько раз в месяц. Вместе с войсками (которые проводят эти прочёски) выезжают оперативные работники НКВД-НКГБ, которые заходят на квартиры к своим агентам (осведомителям) и получают собранные материалы. Это может иметь место даже тогда, когда агент или осведомитель маскирует себя бегством от большевиков вместе с нашими людьми, но в этом случае он оставляет материал в заранее договорённом месте, в своей хате. Тогда оперработник находит его сам.

6. Контакт через резидента. Количество осведомителей, раскиданных по сёлам района, настолько большое, что районные оперативные аппараты не успевают поддерживать с ними непосредственный контакт. В секретных распоряжениях для Райотделов НКВД-НКГБ предлагается определённую часть осведомительной сети передать под "опеку" резидентуры. И действительно, мы имеем достаточно случаев, когда осведомители, а также агенты, после освобождения из-под ареста больше не встречаются с теми, кто их вербовал, а передают известия с разными заведующими мельниц, молочарен, директорами и инспекторами школ, учителями, работниками сельсовета и другими, т. е. "резидентами". Этот способ контакта используется как для разгрузки районных оперативных аппаратов, так и для конспирации работы секретных осведомителей, ибо взаимоотношения с вышеуказанными лицами не являются подозрительными. Для большей конспирации эти отношения поддерживаются вышеуказанными третьими лицами.

СОВЕТЫ СЛЕДОВАТЕЛЮ

Нашим следственным органам на практике приходится иметь дело с наиболее важными по своему характеру следственными процессами. Эти процессы, при проведении которых необходимо установить факты без помощи свидетелей, без явных компроматериалов и компрометирующих обстоятельств (освобождение объекта из-под ареста не всегда можно принимать за компроментирующий фактор). Провести следствие, когда объект предварительно агентурным путём разработан, когда на него есть "гора" компроматериалов и свидетелей — это нетрудное дело. Сидеть за столом в тихом кабинете, иметь к услугам многочисленную агентуру, телефоны и 3–4 месяца на проведение одного дела — это нетрудно. Но допросить человека, освобождённого после двухнедельного пребывания в НКВД-НКГБ, за два-три часа — это очень сложное дело.

Часто среди наших сотрудников можно слышать такие голоса, что в аппаратах НКВД-НКГБ сидят чрезвычайные специалисты-следователи, у которых нам нужно многому учиться, что владеют они особыми неизвестными нам методами допроса и т. п. В действительности это не так. Установлено, что в райотделах НКВД-НКГБ сидят полуграмотные люди, которые уже в силу своего малого развития и низкого образования не могут хорошо ориентироваться вообще в следственных процессах. Это, в большинстве, оперативные, а не следственные работники, и райотделы НКВД-НКГБ тоже являются больше оперативными, чем следственными аппаратами. Другое дело, что в областных Управлениях НКВД-НКГБ есть следователи с соответствующим образованием и развитием, но и они в условиях нашей работы не смогли б нам "открыть Америки".

Органы НКВД-НКГБ не арестовывают объекта до того времени, пока не разработают его агентурным путём, т. е. пока не соберут компроматериалы; арестовав, могут эти данные дополнять, задерживая объекта столько, сколько это необходимо. Нам же приходится задерживать лиц, часто мотивируясь неточным подозрением или фактом освобождения из-под ареста. И это всё. Но в этом случае, хотя это и парадоксально, на помощь нам приходят сами методы работы НКВД-НКГБ, а именно, их стандартизация и штампованность вербовки агентуры.

Практикой установлено: 75 % всех освобождённых из-под ареста завербованы. Для нас это главный критерий при подходе к каждому человеку, который чудом вырвался из рук НКВД-НКГБ. Но с другой стороны, этот критерий являет собой только определённое подозрение и ничего больше. В процессе следствия необходимо преобразовать это подозрение в уверенность, а после в факт. С чего же необходимо начинать следствие, если мы имеем лишь одно подозрение?