Савелий Ямщиков - Спасенная красота (рассказы о реставрации памятников искусства)

Черевины были с Лермонтовыми и в родстве. Наталья Матвеевна Лермонтова была замужем за Иваном Яковлевичем Черевиным, родственником нероновских Черевиных. Ее усадьба Колотилово и его Нестерово находились в Чухломском уезде.

В XVIII веке представители нероновских Черевиных занимали в уездах различные должности, полученные на дворянских выборах. Но позднее, с начала XIX века — времени приближения этой фамилии к царскому двору — нероновские Черевины среди костромских общественных деятелей уже не встречаются. И богатая усадьба Нероново, одна из лучших в Костромской губернии, служит теперь только местом летнего отдыха Черевиных, проживающих большею частью в столице или за границей.

В начале XIX века Черевины были связаны с некоторыми участниками движения декабристов. Как уже говорилось, они были в родстве с Раевскими и Муравьевыми-Апостолами, а Павел Дмитриевич Черевин и сам состоял в организации Союза благоденствия.

Однако Павел Дмитриевич Черевин не был правнуком адмирала Ивана Исаевича, равно как и его отец Дмитрий Петрович не был внуком того же человека. В этом также ошибается Л. Белоруссов.

Еще можно добавить, что изображенная на портрете девочкой Анна Сергеевна Лермонтова, выйдя замуж за чухломского дворянина Телепнева, родственника известного декабриста Ф. Г. Вишневского, в 1827 году продала отцовское родовое поместье Суровцево Черевиным.

Анна Сергеевна умерла рано, после нее остался сын, который поставил на могилах своего деда Сергея Михайловича и бабушки Елены Васильевны Лермонтовых памятник с трогательной надписью, к сожалению, до нас не дошедший. Памятник этот находился на кладбище чухломского Авраамиева монастыря.

Г. Островский. Портрет Н. С. Черевиной. 1774.

В числе неподписанных Григорием Островским холстов значится портрет «Мальчика в зеленом мундире», заслуживающий, по нашему мнению, особого внимания. Во-первых, этот портрет мальчика в возрасте 14-15 лет имеет несомненно фамильное сходство с изображением одного из Черевиных, а именно Дмитрия Петровича, где ему шесть лет (1774 год); а, во-вторых, наличие военного мундира дает возможность конкретизировать время написания портрета и наметить пути установления личности персонажа. Именно этот портрет и явился предметом нашей атрибуции.

В первую очередь необходимо было установить, в форме какого полка и в каком чине изображен мальчик в зеленом мундире. Большого труда это не составляло, и сейчас можно с уверенностью утверждать, что на портрете изображен сержант лейб-гвардии Преображенского полка в форме, существовавшей в полку в период с 1763 по 1789 год. Об этом свидетельствуют характерные аксессуары военного мундира: однобортный зеленый кафтан с красным воротником с нашитым на нем одним золотым галуном, с красными обшлагами, на которых нашито по три золотых галуна, двубортный красный камзол с золотыми, как и на кафтане, пуговицами, белые галстук и манжеты с кисеей и, наконец, эполетик с канителью. С известной точностью можно говорить о времени создания портрета. Скорее всего, он был написан в 80-е годы XVIII века, когда вошли в моду парики с буклями, расположенными в один ряд над ушами, как и изображено на портрете.

Итак, перед нами сержант лейб-гвардии Преображенского полка 80-х годов XVIII столетия...

Но можно ли считать, что это портрет Дмитрия Петровича Черевина? Что нам известно о его военной карьере?

А известно не так уж много. Вот что указано в обстоятельном «Родословном сборнике русских дворянских фамилий» (Руммель В. В. и Голубцов В. В., 1887) в разделе рода Черевиных: «Дмитрий Петрович, бригадир-майор (1799), адъютант императора Павла, начальник Костромского ополчения (1812—1813), родился в 1772 г., умер в 1816 г. Женат с 1800 г. на Варваре Ивановне Раевской; умерла в 1817 г.». Сведения скудные, явно недостаточные для того, чтобы идентифицировать сержанта и Дмитрия Петровича Черевина. Более того, в «Истории лейб-гвардии Преображенского полка» вообще не упомянут никто из Черевиных, кто проходил бы здесь службу в XVIII веке. Правда, там приводится только список офицерского состава. Фамилии же рядовых и унтер-офицеров (к которым относились и сержанты) упоминаются в «Истории» только в тех случаях, если кто-то особо отличился в сражениях.

Случайная находка в «Русском провинциальном некрополе» несколько расширила и уточнила наши представления о Дмитрии Петровиче. Оказалось, что он дослужился до чина полковника, был командиром и кавалером многих орденов, а умер не в 1816 году, как это указано в «Родословном сборнике», а 12 января 1813 года в возрасте 50 лет. Значит, Дмитрий Петрович родился не в 1772 году, а в 1768 году и в 1774 году ему было шесть лет, как это правильно и написал Григорий Островский.