Петр Мультатули - Император Николай II и предвоенный кризис 1914 года

Негодование Вильгельма II не могло не удивлять, так как после окончания русско-японской войны ему постоянно поступали предупреждения об изменении ориентиров русской внешней политики. Германский морской атташе в Петербурге капитан 1-го ранга Пауль фон Гинце, пользовавшийся расположением императора Николая II, неоднократно докладывал кайзеру и Тирпицу о том, что Петербург во чтобы то ни стало стремится решить проблему Черноморских проливов и устранить свои противоречия с Лондоном 99. Имея подобную информацию, в Берлине, казалось, должны были бы учесть русские устремления и хотя бы в чём-то пойти им навстречу, однако этого не последовало.

Тем не менее Николай II понимал, что Германия является самым опасным потенциальным противником, а потому в первую очередь с ней нужно выстраивать дружественные отношения. 15 ноября 1906 г. Государь заявил германскому послу в Петербурге барону Вильгельму фон Шёну, что он стремится к новому сближению с Германией и Австро-Венгрией в виде возобновления Союза трёх императоров 100. Это предложение Царя нашло живой отклик у Алоиза фон Эренталя, который советовал германскому правительству незамедлительно организовать встречу с царём на высшем уровне 101.

Свою первую заграничную поездку в ранге министра иностранных дел А. П. Извольский совершил именно в Германию. Николай II передал кайзеру личное послание, в котором заверял его в своей самой "искренней дружбе" 102.

Грубое вмешательство Германии в пользу Австро-Венгрии во время Боснийского кризиса, полное игнорирование кайзером просьб Николая II о воздействии на Вену привели к резкому ухудшению российско-германских отношений. Государь пришёл к окончательному выводу о нежелании кайзера строить дружественные равноправные отношения с Россией. Вся дальнейшая политика императора Николая II в отношении Германии не несла в себе и тени дружественной откровенности. "Форма или приём германского правительства, — писал Государь матери, — их обращение к нам, был груб, и мы этого не забудем!! Я думаю, что этим ещё раз хотели отделить нас от Англии и Франции, но опять это не удалось. Такие способы приводят скорее к обратным результатам" 103.

После Боснийского кризиса и военным, и дипломатам, и Государю было ясно, что Германия никогда не допустит войны один на один России и Австро-Венгрии и царским войскам придётся противостоять армиям обоих государств 104. Последующие события все более убеждали Николая II: Германия окончательно взяла курс на войну.

Несмотря на это, Государь вскоре после завершения Боснийского кризиса предложил Вильгельму II встретиться в Бьёрке. Главной причиной, по которой Николай II стремился увидеться с кайзером, была крайне опасная для России политика Австро-Венгрии на Балканах. Военный агент в Вене полковник М. К. Марченко докладывал в ГУГШ в июле 1909 г.: "Я беру на себя смелость утверждать, что Австро-Венгрия серьёзно готовится к разрешению в ближайшем будущем, с наибольшей для себя выгодой, балканского вопроса во всей его полноте, и первым этапом в этом направлении явился бы захват ею (при соучастии Болгарии) западной части Сербии, обеспечивающего для Австро-Венгрии владение Боснией и дальнейшего движения её к Салоникам" 105.

Николай II рассчитывал в личной встрече убедить кайзера оказать давление на Вену, относительно её дальнейшей политики на Балканах в обмен на гарантию нейтралитета России в случае англо-германской войны. Вильгельм II, однако, воспринял приглашение царя как продолжающуюся после Боснийского инцидента капитуляцию России. Вильгельм II и Бюлов решили, что царь готов полностью изменить свою политику и развернуться в сторону Германии. Сам кайзер ни на какие уступки России идти не хотел, а саму встречу рассчитывал использовать исключительно для демонстрации силы и закрепления достигнутого в 1908 г. дипломатического успеха. Встреча Николая II и кайзера Вильгельма состоялась 4 (17) — 5 (18) июня 1909 г. в местечке Виролахти, в 8 км от границы с Россией и 200 км от Петербурга. На неоднократные попытки Извольского поднять вопрос о недопустимом поведении Австрии, немцы отвечали отговорками. На заявление русского министра о том, что "русско-английское соглашение не имеет никакого общего характера и никоим образом не направлено против Германии", немецкая сторона никак не прореагировала. Из общего разговора с германской делегацией Николай II сделал вывод, что Берлин не собирается идти навстречу России по вопросу сдерживания Австро-Венгрии. Одной из главных причин этого нежелания было стремление Германии самой закрепиться с помощью Вены на Балканах, а оттуда усилить своё влияние в Турции, развернув продвижение в Персию — зону русско-английских интересов. В таких условиях всякая попытка России начать переговоры о соглашении с Германией теряла всякий смысл.