Пётр Толочко - Дворцовые интриги на Руси

Под 1232 г. летописец сообщает о примирении Олександра с Дани лом и Васильком Романовичами. Инициатива сближения исходила от белзского князя, который якобы заявил: « Не лѣпо ми есть быти кроме ваю». Данило и Василько приняли заверения двоюродного брата в дружбе с радостью и простили его страшный грех.

Однако через год Олександр совершает новое предательство. Во время осады Галича войсками Данила Романовича, когда падение города казалось неминуемым, Олександр получил от боярина Судислава послание, в котором тот обещал ему галицкий престол в обмен на отступничество от Данила. Поверив в очередной раз льстивому Судиславу, Олександр действительно снялся с позиций и ушел от Галича. Эта очередная измена белзского князя оказалась для него роковой. Вскоре положение Данила изменилось к лучшему. В Галиче скоропостижно умер угорский королевич, вероятно, не без помощи галицких бояр, и город вновь оказался в его руках. Теперь уже ничто не могло помешать Данилу расправиться с неверным Олександром.

Последний осознает неминуемость возмездия и пытается укрыться в Киеве у Владимира Рюриковича, который приходился ему тестем. Узнав, что Олександр ушел в Киев, Данило устремился за ним в погоню. Страсть отмщения была так велика, что он с дружиной скакал без сна и отдыха три дня и три ночи. Под городом Полонное, на Хоморском луге, Данило наконец настиг Олександра Всеволодовича и пленил его. Летописец не сообщает, как он обошелся со своим пленником, но, видимо, большой загадки здесь нет. Поскольку в летописи больше не встречаются упоминания об Олександре Всеволодовиче, можно думать, что он был все-таки казнен.

Однако вернемся к событиям 1230 г. После Олександра настала очередь и неверных бояр. Данило приказывает седельничему Ивану арестовать Молибоговичей, Волдрисей и других и доставить их на княжеский двор. Боярин Иван, именуемый Михалковичем по отчеству, исполняет приказ князя. Ему удается схватить 28 заговорщиков. Первой мыслью Данила было немедленно казнить коварных бояр, но затем он сменил гнев на милость и простил их. Летописец при этом вспоминает какой-то давнишний случай, когда один из ныне арестованных бояр залил князю лицо вином из чаши, но также не понес за это заслуженного наказания, а был прощен. Заключая этот драматический рассказ, летописец заметил, что когда-нибудь этих неверных бояр накажет Бог.

Была ли это сентенция хрониста, или же он передал здесь слова самого Данила Романовича, сказать сложно. Великодушие князя кажется необъяснимым. Мы не знаем всех обстоятельств, вынудивших его поступить именно так, но думается, будь у него хоть малейшая уверенность в полезности для своего положения казни галицких бояр, он не стал бы перекладывать эти заботы на Бога. Скорее всего, доброта князя, которой так восхищается летописец, была вызвана опасением спровоцировать в Галицкой земле более широкий мятеж. Данило, наверное, помнил трагические события 1211 г., когда князья Игоревичи прибегли к жестоким репрессиям и истребили в Галичине за короткое время около 500 знатных бояр, но затем сами были казнены их сородичами и сообщниками.

Последующие события показали, что нерешительность Данила была оправданной. На созванное им вече для выработки плана действий явились только 18 «верных отроков» во главе с тысяцким Демьяном. До всеобщей поддержки князя галичанами было действительно далеко. На вече Данило заявил, что, если собравшиеся верны ему, он готов выступить на своих врагов. Все в один голос воскликнули, что верны ему и Богу и готовы сражаться. При этом сотник Микула еще раз напомнил князю о коварстве бояр и о необходимости их нейтрализации. Его фраза: « не погнетши пчелъ, меду не ѣдать» [235] ПСРЛ. Т. 2. Стб. 763. — свидетельствовала о понимании приближенными князя того, кто является действительным хозяином положения в Галиче и всей земле.

Слова сотника Микулы Данило Романович мог воспринять скорее как пожелание на будущее. В данной обстановке ему было не до сведения счетов. К тому же вчерашние заговорщики вызвались помогать князю, и он, хоть и был зол на них, вынужден был делать вид, что поверил им.

Вскоре на стороне врагов Данила выступил венгерский король Андрей с сыновьями Андреем и Белой. Как свидетельствует летопись, венгров привел на Русь галицкий боярин Судислав, который, хотя и проживал тогда « в Угрѣхъ», по-видимому, поддерживал постоянные контакты с галицкой боярской оппозицией. Когда венгерский король после взятия Ярославля подошел к Галичу, на его сторону переметнулись те бояре, которые еще недавно клялись в верности Данилу Романовичу. Советом «неверных галичан» в Галиче был вновь посажен сын венгерского короля Андрей.