Юрий Шанин: История античного атлетизма

Священные игры, кроме своей общеизвестной религиозной и спортивной стороны, имели и несомненное воспитательное значение. Элланодики [48]строго штрафовали (а то и наказывали палками) каждого участника, совершившего неэтичный поступок и нарушившего тем самым положения Олимпийского устава. Так, был оштрафован в 98-ю Олимпиаду фессалиец Эвпол, подкупивший своих соперников – кулачных бойцов Агетора, Пританиса, Формиона. Последние тоже были наказаны за корыстолюбие. [49]

Тот же Павсаний рассказывает о таком примечательном случае: «…в 192-ю Олимпиаду решился на это (на подкуп. – Ю. Ш .) элеец Дамоник; предстояло состязание за победный венок в борьбе между сыном Дамоника Поликтором и Сосандром, родом из Смирны, носившим одно имя с отцом. Так как Дамоник страшно хотел, чтобы победа досталась его сыну, он дал взятку Сосандру-отцу. Когда эта сделка разгласилась, то элланодики наложили наказание, но они наложили его не на сыновей, а обратили свой гнев на отцов: ведь это они совершили несправедливость». [50]

Виновные подвергались весьма солидным штрафам и карались всеобщим презрением. А на штрафные деньги в Олимпии воздвигались статуи Зевса (так называемые «заны»), пьедесталы которых украшали порой стихотворные надписи нравоучительного характера. Одна из них, например, гласила:

ПОБЕДА В ОЛИМПИИ ДОБЫВАЕТСЯ НЕ ДЕНЬГАМИ,

А БЫСТРОТОЙ НОГ И КРЕПОСТЬЮ ТЕЛА.

Другой дистих напоминал:

СОСТЯЗАНИЯ В ОЛИМПИИ – ЭТО СОСТЯЗАНИЕ В ДОБЛЕСТИ, А НЕ В БОГАТСТВЕ. [51]

В 201-ю Олимпиаду александриец Сарапион, испугавшись своих противников, позорно удрал со стадиона. И его оштрафовали за трусость. [52]

Презирали греки и своекорыстных лжецов – тех атлетов, которые пытались использовать свое спортивное искусство с целью обогащения. Так, на 218-х Олимпийских играх был оштрафован Аполлоний – кулачный боец из Александрии. Вот что писал по этому поводу Павсаний: «Это был первый из египтян, кого элейцы осудили за неправильный образ действий. Он был признан виновным не в том, что давал взятку или получил ее… Он прибыл не в назначенный срок и элейцы, на основании своего закона, не внесли его в списки и не допустили до состязаний, а его оправдание, будто в Кикладских островах он был задержан противными ветрами, было уличено как обманное Гераклидом, тоже родом из Александрии, который показал, что Аполлоний опоздал потому, что останавливался, зарабатывая деньги на состязании в Ионии. Таким образом элейцы отстранили от состязаний как Аполлония, так и других кулачных бойцов, которые не прибыли к назначенному сроку, и отдали венок победителя Гераклиду без состязания…» [53]

Свидетельство писателя-путешественника для нас тем более ценно, что речь идет не о классическом, а о римском периоде истории Эллады, когда многие положения древнего Олимпийского устава соблюдались уже далеко не так свято, как в VI–V веках до н. э.

Тем не менее, как видим, суровые элланодики сумели поставить на место нечестных и своекорыстных атлетов.

Иногда бывало, что элланодики выставляли на игры свои конные упряжки и завоевывали венки победителей, так сказать, без отрыва от производства: сами они судили состязания атлетов, а в это время безымянный возница добывал славу для очередного агонофета. Однако со временем это было признано недопустимым, неэтичным и запрещено Олимпийским уставом. [54]

Небезопасно было публично опротестовывать мнения судей. Правда, недовольные решением элланодиков имели официальное право обратиться к Олимпийскому совету и добиваться осуждения необъективных (по их мнению) судей. Но (многозначительно подчеркивалось в уставе) – лишь на собственный страх и риск. Предостережение это было тем более внушительным и весомым, что на стадионе все время находились номофилаки (чиновники, следящие за строгим соблюдением всех правил на играх), в распоряжении которых имелись отряды рабдухов («палочников»). И провинившихся грубых атлетов, слишком шумных зрителей, но особенно – подавших ложные жалобы на судей – наказывали тут же на месте энергично и весьма оперативно.

Но суровей всего карали эллины тех атлетов, которые на стадионах изменяли родному городу и соотечественникам.

Когда кротонский бегун Астил (одержавший в Олимпии три победы подряд) вдруг объявил себя сиракузянином (разумеется, не безвозмездно), его земляки немедленно постановили: дом олимпионика превратить в тюрьму и свалить статую Астила, поставленную ему за предыдущие победы. [55]