Юрий Пантелеев - Морской фронт

Как-то в середине декабря начальник штаба флота срочно вызвал меня к себе и сообщил:

— Готовьте лучший ледокол. Он должен вывести в море подводную лодку «К-51».

— А как же она зимой вернется, Юрий Федорович? — удивился я.

Начальник штаба разъяснил, что новая большая крейсерская подводная лодка «К-51» только вступает в состав флота и по плану должна всю зиму действовать на коммуникациях противника в Балтийском море. Вернется же она в базу весной, как только уйдет лед. Лодку надо было вести с ледоколом почти до Готланда. Руководство этой операцией возлагалось на опытного подводника капитана 2 ранга Л. А. Курникова.

С оперативной точки зрения замысел был очень интересным. Фашисты на весь мир орали об уничтожении нашего флота и заблокировании его остатков в Ленинграде. И в это самое время в Балтийском море появляется советская подводная лодка и топит фашистские корабли! Идея похода была заманчива и созвучна активному поведению всех наших сил армии и флота в обороне Ленинграда.

Вернувшись из штаба, я приказал удвоить число дозоров вдоль Морского канала. Для артиллерийского прикрытия перехода подводной лодки база выделила пять батарей, а Кронштадтская крепость — семь.

18 декабря мы провожали ледокол и с ним подводный крейсер. Лед в канале был очень тяжелым, корабли шли медленно и только к шести часам утра подошли к траверзу Петергофа. Противник осветил их лучами шести своих прожекторов и открыл интенсивный артиллерийский огонь. Но наши батареи заставили немцев быстро замолчать. Три малокалиберных снаряда, попавшие все же в ледокол, не причинили ему каких-либо серьезных повреждений. А подводный крейсер даже не тронуло. Не было и подрывов кораблей на минах. Инициатива в борьбе за канал явно перешла в наши руки.

Однако на переходе к острову Лавенсари подводная лодка не раз попадала в очень тяжелое положение и была значительно повреждена сильной подвижкой льда.

27 декабря, не исправив всех своих повреждений, она с ледоколом «Ермак» вернулась в Кронштадт, и ее выход в море, к сожалению, был отставлен.

Об этом небольшом эпизоде с подводной лодкой «К-51» можно было бы и не вспоминать, но замысел, породивший его, хорошо характеризовал направленность нашей тогдашней флотской оперативной мысли. Балтийский флот по формальным географическим факторам был будто бы в блокаде, однако балтийцы все время искали случая нанести противнику урон на море и, подобно войскам Ленинградского фронта, сохраняли в своих руках наступательную инициативу. Так, все осенние месяцы наши подводные лодки вели боевые действия на коммуникациях противника по всей Балтике. Они вы ходили в море и после того, когда весь флот перешел в Кронштадт и под стенами Ленинграда развернулись самые напряженные и решающие бои. Развертывание наших подлодок в море происходило и тогда, когда уже повеяло суровой зимой. Штормы той осенью были особенно свирепы на Балтике, случались аварии на лодках, иногда повреждались горизонтальные рули. В студеной воде в штормовые ночи матросы исправляли повреждения.

И все же, несмотря на все эти трудности, в октябре и ноябре в Балтийском море одновременно находилось до семи подводных лодок. Авиация наша не могла им помочь, ибо вся она в то время действовала на сухопутном фронте в интересах обороны Ленинграда. Исключительную выдержку и героизм проявили подводники в эти осенние месяцы. Наши подводные корабли ходили у немецких берегов — на юге Балтики, в Данцигской бухте, и на коммуникации между Таллином и Хельсинки. Они вынуждены были форсировать минные заграждения фашистов в Финском заливе. За два месяца, по донесениям командиров подлодок, семь немецких транспортов были пущены на дно торпедами лодок, которыми командовали капитаны 3 ранга Ф. И. Иванцов, И. М. Вишневский, С. П. Лисин, А. С. Абросимов и П. Д. Грищенко. Этим не исчерпывается урон, нанесенный противнику в ту осень нашими подводниками. В последних числах октября и в начале ноября лодка «С-7» обстреливала в Нарвском заливе станции Нарва, Вайвара и Асери. Огнем своих пушек она взорвала склады боеприпасов врага, подожгла большие запасы топлива. Подводная лодка «Лембит» закупорила минами пролив Бьёркезунд.

Только лед, сковавший Балтику, заставил вернуться наши подводные лодки в Кронштадт. Последней вернулась 11 декабря подлодка «Щ-309» под командой капитана 3 ранга Кабо.

Так закончили наши подводники первый год войны. Их боевые действия начались в условиях белых ночей, когда каждая зарядка батарей была сложной, не раз прерывавшейся операцией. Ни днем ни ночью подводные лодки в море не имели покоя от авиации и противолодочных кораблей противника. К тому же фашисты, нагло нарушая международное право, почти все свои перевозки производили в территориальных водах Швеции.