Далее Мантойфель сказал, что согласен с выраженным в моих книгах мнением, что основная проблема современности — снизить долю вспомогательных войск и транспортных средств по сравнению с ударными силами. «Но для достижения прогресса в этой области верховное командование должно освоить новый язык механизированной войны.
Новая модель армии требует разработки новой стратегии. Для распространения свежих идей необходимо, чтобы все новые войска находились под единым командованием достаточно высокого уровня. В то же время для повышения боевого духа элитных войск следует обеспечивать их не только наилучшим снаряжением и наилучшими средствами подготовки, но и разработать для них особую униформу, как нельзя лучше отражающую их статус».
Через некоторое время, более тщательно оценив свой военный опыт, Мантойфель сделал более подробные и обстоятельные выводы. Здесь достаточно процитировать его самые важные пункты.
«Чтобы поддерживать стратегическую мобильность, руководство войсками должно строиться на совершенно иных принципах по сравнению с теми, что были в 1945 году.
Необходимо покончить с устаревшими и изжившими себя принципами развертывания стратегических танковых сил. Такие танковые войска подразумевают совершенно новую оперативную технику; сначала это недостаточно понимали, но со временем, после успехов 1939–1941 годов, а также успехов 1942 года в Африке, это стало очевидно. Недостаточно внедрить в армию новые моторизованные рода войск, для них нужно еще и разработать новую технику проведения операций, упор в которых ставится на скорость, большой размах действий и маневренность; все это в итоге обеспечивает максимальную мобильность.
В следующих войнах очень важную роль будет играть взаимодействие бронетанковых войск с воздушным десантом, поскольку эти два рода войск решают проблему времени и пространства.
Артиллерия современной армии будет строиться на совершенно других принципах по сравнению с нашей артиллерией 1939–1945 годов. Ключ к этому — развитие ракетного и атомного оружия». Заодно Мантойфель затронул и вопрос улучшения средств контроля огня с целью сосредоточения огневой мощи. «Растущая мощь и координация огня сделают ближний бой устаревшим понятием».
«Разведка должна быть почти такой же мощной, как и войска наступления, чтобы при сопротивлении выполнить поставленные задачи боем. Во время войны этому принципу уделяли недостаточно внимания… В результате на разведку не возлагали особых надежд, а от этого войска часто использовались без должной эффективности.
Передислокации и сражения следует чаще осуществлять в темное время суток, чтобы уменьшить разрушительную мощь воздушной атаки, и этому методу ведения боевых действий следует отдавать предпочтение… Путем подготовки войск к такому виду сражений можно снизить отрицательное психологическое воздействие в тех случаях, когда противник производит широкомасштабные операции подобного рода, как, например, это часто делали русские.
На основании своего боевого опыта я до сих пор придерживаюсь мнения о важности искусственного задымления во время атаки. В дальнейшем его роль только увеличится в силу того, что боевые действия будут вестись как на земле, так и в воздухе; особенно это важно тогда, когда наши собственные воздушные силы не могут осуществлять эффективную поддержку в нужный период времени и на ограниченном пространстве. Специалисты-химики должны разработать низко стелющийся и плотный дым, покрывающий большую площадь.
Под тактикой подразумевали искусство развертывания войск на поле боя в нужное время и на наиболее подходящих для осуществления планов участках, что позволяло использовать вооружение с максимальной эффективностью. Мне кажется, эту концепцию следует расширить и включить в категорию „боевых средств“ и „боевой мощи“ топливо… Следует осуществлять тактический контроль за поставками нужного количества топлива в нужное время туда, где оно больше всего необходимо во время сражения».
В отношении боевого состава Мантойфель высказал предположение, что в будущем сохранятся два основных типа дивизий: пехотная, перемещаемая на колесном моторном транспорте, и бронетанковая, которую он предпочитал называть мобильной. Обсуждая со мной последний тип непосредственно после войны, он предложил организацию (описанную в первом издании этой книги), очень похожую на ту, что существовала под конец войны, хотя и с увеличенной долей полугусеничного транспорта для вспомогательных элементов дивизии. Но после некоторого размышления он пришел к выводу, что лучше увеличить долю танков и уменьшить долю пехоты, если для повышения скорости переброски посадить ее на полностью гусеничные средства передвижения. Вместо трех танковых батальонов по 60 танков в каждом дивизия такого типа должна иметь четыре формирования по 100 танков в каждом. Пехоты в дивизии должно быть три батальона, оснащенных бронированными транспортными средствами, вместо четырех батальонов на полугусеничных или колесных транспортных средствах. В определенном роде это возврат к довоенной структуре танковой дивизии, когда танки были значительно легче по весу и вооружению. «Это ошибочная идея — полагать, будто с увеличением мощи танковых пушек не требуется увеличивать и количество танков, — сказал Мантойфель. — Количество готовых к сражению танков угрожающе падает после марш-бросков и первых столкновений».
Читать дальше