Саад Шазли - Форсирование Суэцкого канала

В зоне боевых действий было сосредоточено менее 40 процентов наших ресурсов. Для сражения у Деверсуара мы собрали три бронетанковые бригады и одну пехотную бригаду против сил противника в шесть бронетанковых бригад и две пехотных бригады — то есть его силы превосходили наши в два раза. А наш план наступления мог только еще больше ухудшить наши шансы.

Это была грубая ошибка № 3. 17 октября битва при Деверсуаре закончилась предназначенным ей образом.

Этап 1. Наше наступление по трем направлениям должно было начаться одновременно. Но, как это обычно бывает в таких случаях, в планах все было успешно, а на практике синхронизация действий была нарушена. Каждой группе наступления пришлось вести сражение в одиночку. Наша 116-я пехотная дивизия прорвалась на восток, на плацдарм противника. Ей удалось уничтожить несколько танков противника. Но, когда наши войска были уже на расстоянии менее 1,5 км от канала, они попали под сильнейший огонь противника. Потери росли, и бригада была вынуждена отступить.

Этап 2. Двигаясь на юг на противоположном берегу, 21-я дивизия смогла перерезать основной путь подхода сил противника к Деверсуару с востока. Но дальше продвинуться она не смогла.

Этап 3. Двигаясь на север, 25-я бригада была полностью уничтожена. Дивизия противника в составе трех бронетанковых бригад, ожидавшая открытия моста в 16 км к востоку, двинулась навстречу нашей одинокой бригаде, устроив ей классическую засаду. Одна бригада перекрыла наш путь подхода. Вторая заняла позицию справа от нас. Третья совершила обход с фланга, чтобы окружить нашу бригаду с тыла. Когда, двигаясь на север, наши танки вошли в зону сплошного поражения, они атаковали их с трех сторон и прижали к озерам с четвертой стороны. Когда наступила ночь, назад на плацдарм Третьей армии смогли отступить только несколько уцелевших танков. Техника и жизни были потрачены впустую.

Утро: за ночь противник навел первый мост. К рассвету на западном берегу уже были три бронетанковые и одна пехотная бригады противника. Теперь для противостояния этой значительной силе мы отправили 23-ю бронетанковую бригаду, одну из двух бригад нашего конечного стратегического резерва. Ее контратака была отбита с тяжелыми потерями.

Середина дня: к этому времени через канал переправилась еще одна бронетанковая бригада, что увеличило силы противника до четырех бронетанковых и одной пехотной бригад. Учитывая практически полное уничтожение 23-й бригады, на западном берегу у нас оставались всего две бронетанковые бригады, оставленные там после отправки 4-й дивизии на Синай для проведения нашей обреченной на провал атаки, и части президентской гвардии, которые все еще находились в своих казармах в Каире. Больше ничего не было.

Противник выиграл сражение при Деверсуаре. Его следующим шагом должна стать переправа через канал еще большего количества бронетанковых частей и одновременное наступление на север и на юг позади позиций обеих наших армий.

Необходимо было предпринять самые решительные меры, чтобы его остановить. Вопрос был в том, хватит ли мужества у президента и его министра обороны. Режим уже становился заложником собственной лжи. С циничной безответственностью Исмаил заявлял, а средства массовой информации сообщали, что на западный берег прорвались всего семь танков противника, которые скрываются в зарослях вокруг Деверсуара. Наши собственные войска становились главной жертвой всей этой чепухи. Колонны войск попадали в засады. Тыловые штабы, их подразделения охраны и, что хуже всего, батареи ЗРК внезапно подвергались обстрелу, не имея ни малейшего понятия, что происходит. Было запрещено объявлять боевую готовность всех частей, так как «это могло вызвать панику». Военные не получали никакой информации, кроме лживых сообщений. Да и принять заранее меры предосторожности они не могли: легкие противотанковые средства находились на Синае из-за приказа ничего оттуда не выводить.

По крайней мере, вчера и сегодня мы вернули на западный берег некоторые подразделения ПТУР, которые мы ранее распределили для подкрепления первого этапа нашего наступления. (Мы выделили для этого два батальона ПТУР, разбитых на шесть рот. Теперь я их отозвал. Конечно, в структуру каждой дивизии входил собственный батальон ПТУР. О выводе этих частей вопрос не стоял, речь шла только о приданных подкреплениях). Но так как лишь очень немногие из наших старших полевых командиров знали положение дел, этот шаг вызвал яростные протесты. Даже среди командиров дивизий только командующие 16-й и 2-й дивизиями понимали масштаб угрозы.